 |
|
Девятьсот двадцать шестая ночь
Когда же настала девятьсот двадцать шестая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что когда мальчик пришел к царю и при-
ветствовал его, царь велел ему сесть.
И мальчик сел, и тогда царь спросил его: "Знаешь ли ты, кто с тобой
разговаривал вчера?" - "Да", - ответил мальчик. И царь спросил: "Где же
он?" И мальчик в ответ сказал: "Это тот, кто говорит со мной сейчас". -
"Ты сказал правду, о любимый!" - воскликнул царь.
И затем он велел поставить кресло рядом со своим креслом, и посадил
на него мальчика, и приказал подать еду и питье. И потом между ними за-
вязался разговор, и царь сказал мальчику: "Ты, о везирь [649], сказал мне
вчера некий слова и упомянул, что у тебя есть хитрость, которой ты отра-
зишь козни царя Индии. Что же за хитрость и каков план, чтобы отразить
от нас его зло? Расскажи мне, и я сделаю тебя первым в царстве и изберу
тебя своим везирем, и буду следовать твоему мнению во всем, что ты мне
посоветуешь, и награжу тебя роскошной наградой". - "Твоя награда у тебя,
о царь, а совет и план - у твоих жен, которые посоветовали тебе убить
моего отца Шимаса вместе с остальными везирями", - ответил мальчик. И
когда царь услышал от него это, он смутился и вздохнул и спросил: "О лю-
бимое дитя, а разве Шимас - твой отец, как ты сказал?" - "Шимас действи-
тельно мой отец, и я вправду его сын", - сказал мальчик в ответ. И тут
царь опечалился, и его глаза прослезились, и он попросил у Аллаха проще-
ния и сказал: "О мальчик, я сделал это по неразумению, из-за злого за-
мысла женщин (а козни их велики), но я тебя прошу меня простить и пос-
тавлю тебя на место твоего отца, с саном более высоким, чем его сан, а
когда пройдет эта напасть, нисходящая на нас, я надену тебе золотой во-
ротник и посажу тебя на лучшего коня и велю глашатаю кричать перед тобой
и говорить: "Этот великий юноша сидит на втором престоле после царя". А
что касается того, что ты сказал про женщин, то я задумал им отомстить и
назначу место на то время, какое захочет Аллах великий. Расскажи же мне,
каков твой план, чтобы успокоилось мое сердце".
И мальчик в ответ ему сказал: "Дай мне обещание, что ты не станешь
прекословить мне в том, что я тебе скажу, и я буду безопасен от того,
чего боюсь". И царь молвил: "Вот обет Аллаха между мной и тобой: я не
отступлюсь от того, что ты мне сказал, и ты мой первый советник. Что ты
мне ни прикажешь - я сделаю, и свидетельством тому то, что я тебе гово-
рю, - Аллах великий".
И тогда расправилась грудь мальчика, и расширилось перед ним поле
разговора, и он сказал: "О царь, вот мой план и хитрость: дождись време-
ни, когда придет к тебе гонец, требуя ответа после отсрочки, которую ты
ему назначил. И когда он предстанет перед тобой и потребует ответа, от-
веди его от себя и отложи ответ на какой-нибудь другой день. И гонец
станет перед тобой оправдываться тем, что царь назначил ему определенные
дни, и убеждать тебя изменить решение, а ты отстрани его и отложи ответ
до другого дня, но дня не назначай. И гонец уйдет от тебя сердитый, и
выйдет на середину города, и начнет открыто говорить среди людей, и ска-
жет: "О житель города, я - гонец царя дальней Индии, а он - обладатель
великой ярости и решимости, которая размягчит железо. Он прислал меня с
письмом к царю этого города и определил мне дни для возвращения и ска-
зал: "Если ты не явишься после дней, которые я тебе назначил, постигнет
тебя мое отмщение". И вот я пришел к царю этого города и, отдал ему
письмо, и, прочитав его, царь велел мне ждать три дня, и сказал, что по-
том даст мне ответ, и я согласился на это из кротости и чтобы его ува-
жить, и три дня прошли, и я пришел требовать от него ответа, но он отло-
жил ответ до другого дня, а у меня нет терпения. И вот я иду к моему
господину, царю дальней Индии, и я расскажу ему, что со мной случилось,
и вы, о люди, свидетели между мной и им". И когда до тебя дойдут его
слова, пошли за ним и вели его привести к себе, и заговори с ним мягко,
и скажи ему: "О гонец, спешащий к гибели своей души, что побудило тебя
корить нас среди наших подданных? Ты заслужил от нас быстрой гибели, но
древние сказали: "Прощение - одно из свойств благородных". И знай, что
отсрочка ответа тебе не из-за нашей слабости, но от многочисленности на-
ших занятий и недостатка досуга, чтобы написать письмо вашему царю".
И затем потребуй письмо и прочти его второй раз, а окончив читать,
громко засмейся и скажи гонцу: "Есть ли у тебя еще письмо, кроме этого?
Мы напишем ответ и на него". И гонец тебе скажет: "Нет у меня письма,
кроме этого письма". А ты повтори ему вопрос второй раз и третий раз, и
когда он скажет тебе: "Нет у меня другого письма совершенно", - скажи
ему: "Поистине, ваш царь лишен ума, раз он употребил в этом письме сло-
ва, которыми он хочет возбудить нашу душу, чтобы мы отправились к нему с
войском, напали на его страну и отняли его царство. Но мы не взыщем с
него на этот раз за его непристойность в этом письме, ибо он малоумен и
слаб рассудком. Нашему могуществу подобает, чтобы мы сначала его предуп-
редили и предостерегли от повторения такого вздора, а если он подвергнет
себя опасности и вернется к этому, он будет достоин немедленной гибели.
Я думаю, что царь, приславший тебя, - глупый дурак, который не раз-
мышляет об исходе дел, и нет у него везиря, разумного и со зрелым сужде-
нием, у которого он бы спросил совета. Будь он разумен, он бы посовето-
вался с везирем, прежде чем посылать нам эти смешные слова. Но у меня
есть для него ответ, такой же, как его письмо, и даже больше того - я
дам его письмо кому-нибудь из мальчиков в школе, чтобы он на него отве-
тил".
А потом пошли за мной и потребуй меня, и когда я явлюсь к тебе, поз-
воль мне прочитать его письмо и дать на него ответ".
И тут расправилась грудь царя, и он одобрил мнение мальчика, и ему
понравилась эта хитрость. Он оказал ему милость и пожаловал ему степень
его отца и отпустил его, радостный, и когда прошли три дня, на которые
он дал отсрочку гонцу, гонец пришел и вошел к царю и потребовал ответа,
но царь отложил его до другого дня. И гонец не дошел до конца ковра и
произнес слова неподобающие, такие, как говорил мальчик. А затем он вы-
шел на рынок и сказал: "О жители этого города, я посол царя дальней Ин-
дии к вашему царю и пришел к нему с посланием, а он затягивает ответ на
него. Уже прошел срок, который назначил мне наш царь, и не осталось у
вашего царя оправдания; вы будете в этом свидетелями".
И когда до царя дошло сведение об этих словах, он послал за гонцом и,
приказав привести его к себе, сказал: "О гонец, спешащий к гибели своей
души, разве ты не приносишь письмо от царя к царю и между ними есть тай-
на? Как же ты выходишь к людям и разглашаешь тайны царей простому наро-
ду? Ты заслужил от нас мести, но мы стерпим это, чтобы ты мог вернуть
ответ этому глупому царю. Наиболее подходит, чтобы дал ему ответ за нас
самый маленький из детей в школе". И он велел позвать того мальчика, и
мальчик явился, и когда он вошел к царю (а гонец был тут же), он пал ниц
перед Аллахом и пожелал царю вечной славы и жизни, и царь бросил ему
письмо и сказал: "Прочитай это письмо и напиши на него скорей ответ".
И мальчик взял письмо, и прочитал его, и улыбнулся, смеясь, и сказал
царю: "Разве ты послал за мной для ответа на это письмо?" - "Да", - мол-
вил царь. И мальчик ответил великим вниманием и повиновением и, вынув
чернильницу и бумагу, написал..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот двадцать седьмая ночь
Когда же настала девятьсот двадцать седьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что когда мальчик взял письмо и прочитал
его, он тотчас же вынул чернильницу и бумагу и написал: "Во имя Аллаха,
милостивого, милосердого! Мир с теми, кто получил безопасность и милость
милосердого! А затем: я осведомляю тебя, о называемый великим царем лишь
по имени, а не по делам, что до нас дошло твое письмо, и мы прочитали
его и поняли, какие в нем бредни и диковинный вздор, и убедились мы в
твоей глупости и преступлении перед нами. Ты протянул руки к тому, над
чем ты не властен. И если бы нас не взяло сожаление к созданиям Аллаха и
подданным, мы бы не отступились от тебя. Что же касается твоего посла,
то он вышел на рынок и распространил известия из твоего письма среди из-
бранных и простых и заслуживает от нас мести, но мы пощадили его, из ми-
лости к нему, так как ему простительно, и оставили мы отмщение ему не из
уважения к тебе. А насчет того, что ты говоришь в своем письме об убие-
нии мною моих везирей, ученых и вельмож моего царства, то это правда, но
это прямо шло по причине, случившейся у меня, и я не убил ни одного та-
кого ученого, чтобы не было у меня из его же породы тысячи людей, еще
ученее и понятливее и разумнее, и нет у меня ребенка, который не был бы
наполнен науками, и вместо каждого из убитых у меня есть столько достой-
ных людей, вроде него, что мне не сосчитать. А каждый из моих воинов
стоит отряда твоих войск. Что же касается денег, то у меня завод золота
и серебра, а касательно металлов, - они для меня все равно что куски
камней. А жители моего царства - я не могу описать тебе их красоту, пре-
лесть и богатство! Как же ты дерзнул против нас и сказал нам: "Построй
мне дворец посреди моря". Поистине, это дело удивительное, и, может
быть, оно возникло из-за слабости твоего ума, ибо если бы у тебя был ум,
ты осведомился бы о том, каковы будут удары волн и порывы ветра, пока я
буду строить тебе дворец. Что же касается твоего утверждения, что ты по-
бедишь меня, то упаси Аллах от этого! Как может посягнуть на нас подоб-
ный тебе и овладеть нашим царством? Нет, поистине, великий Аллах даст
мне над тобой победу, так как ты перешел меру и пошел против меня без
права. Знай же, что ты заслуживаешь наказания от Аллаха и от меня, но я
боюсь Аллаха в деле с тобой и твоими подданными и выеду против тебя
только после увещания. Если ты боишься Аллаха, то поспеши мне прислать
харадж [650] за этот год, иначе я не откажусь выехать против тебя, и со
мной будет тысяча тысяч и еще сто тысяч бойцов - все великаны на слонах,
- и я построю их вокруг нашего везиря и прикажу ему стоять и осаждать
тебя три года, подобно тем трем дням, которые ты предоставил твоему пос-
лу. И я овладею твоим царством, и не убью в нем никого, кроме тебя, и не
уведу в плен никого, кроме твоих женщин".
И затем мальчик нарисовал на письме свой портрет и написал возле не-
го: "Этот ответ писал самый маленький из детей в школе". И потом он за-
печатал письмо и вручил его царю, а царь отдал его гонцу, и гонец взял
письмо, поцеловал царю руки и вышел от него, благодаря Аллаха великого и
царя за кротость. И он ушел, дивясь тому, что видел из остроты ума этого
мальчика.
И когда он дошел до своего царя (а он пришел к нему на третий день
после трех дней, ему назначенных), царь в это время созывал диван
вследствие запоздания гонца против назначенного ему срока. И, войдя, го-
нец пал перед царем ниц и отдал ему письмо, и царь взял его и спросил
гонца о причине промедления и об обстоятельствах царя Вирд-хана. И гонец
рассказал ему, как было дело и вообще обо всем, что он видел глазом и
слышал ухом. И это ошеломило ум царя, и он сказал гонцу: "Горе тебе! Что
это за рассказы ты мне рассказываешь о царе, подобном этому?" И гонец
ответил: "О великий царь, вот я перед тобою, вскрой письмо и прочитай
его, и тебе станет ясно, что правда и что ложь". И царь вскрыл письмо, и
прочитал его, и увидел в нем портрет мальчика, который писал письмо.
И тогда он убедился в прекращении своей власти и смутился, не зная,
каково будет его дело. А потом он обернулся к своим везирям и вельможам
своего царства и рассказал им, что случилось, и прочитал им письмо, и
это устрашило их и испугало великим испугом, и они стали успокаивать ца-
ря внешне, словами языка, а сердца их разрывались от биения.
И потом Бади, великий везирь, сказал: "Знай, о царь, в том, что гово-
рят везири, мои братья, нет никакого проку. Мое мнение, что тебе следует
написать этому царю письмо и извиниться в нем и сказать: "Я люблю тебя и
любил твоего отца, прежде тебя, и мы послали к тебе гонца с этим письмом
только ради испытания, чтобы посмотреть, каковы твои намерения, и сколь
велика твоя доблесть, и каково у тебя знание, и действие, и разрешение
скрытых загадок и какие заложены в тебе совершенства. Мы просим Аллаха
великого, чтобы он сделал для тебя благословенным твое царство, укрепил
бы крепости твоего города и увеличил бы твою власть, чтобы ты мог охра-
нять себя, и совершенны были бы дела твоих подданных". И пошло это
письмо с другим гонцом.
И царь сказал: "Клянусь великим Аллахом, поистине, Это великое дело!
Как может быть он великим царем, готовым к войне, после того как он убил
ученых своего царства и обладателей верного мнения и предводителей свое-
го войска, и как может его царство процветать после этого, чтобы исходи-
ла из него столь великая сила? И еще удивительнее, что малыши в школах
пишут там за царя ответы, подобные этому. А я, по моей дурной жадности,
зажег этот огонь против себя и против жителей своего царства и не знаю,
что бы потушило этот огонь, если бы не совет моего везиря".
И затем он собрал ценный подарок и многочисленных слуг и челядь и на-
писал письмо такого содержания: "Во имя Аллаха милостивого, милосердого!
А затем: о славный царь Вирд-хан, сын славного брата моего Джиллиада (да
помилует его Аллах и да продлит он твой век!), пришел к нам ответ на на-
ше письмо, а мы прочитали его и поняли, что в нем заключается, и увидели
мы в нем то, что нас обрадовало, и в этом предел наших просьб о тебе Ал-
лаху. Мы просим его, чтобы он возвысил твой сан и укрепил устои твоего
царства и дал бы тебе победу над врагами, которые хотят для тебя зла. И
знай, о царь, что твой отец был мне братом, и между ним и мною были обе-
ты и клятвы в течение всей его жизни, и он видел от нас одно лишь благо,
и мы также видели от него одно благо. А когда он скончался и ты сел на
престол его царства, охватила нас крайняя радость и веселье, но когда
стало нам известно, что ты сделал со своими везирями и вельможами своего
царства, мы испугались, что весть об этом достигнет какого-нибудь царя,
кроме нас, и он пожелает захватить тебя, и подумали, что ты пренебрега-
ешь своими делами и охраной своих крепостей и не заботишься о делах сво-
его царства. И мы написали тебе письмо, которым хотели предупредить те-
бя, и когда увидели, что ты прислал нам такой ответ, наше сердце успоко-
илось за тебя, да дозволит тебе Аллах насладиться твоим царством и да
окажет он тебе помощь в твоих делах! Мир тебе!"
И он собрал для Вирд-хана подарок и отослал его к нему с сотней витя-
зей..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Девятьсот двадцать восьмая ночь
Когда же настала девятьсот двадцать восьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что царь дальней Индии собрал подарок для
царя Вирд-хана и отослал его ему с сотней витязей. И они шли до тех пор,
пока не пришли к царю Вирд-хану, и приветствовали его, и отдали ему
письмо. И Вард-хан прочитал его и понял его смысл, а затем он поместил
начальника сотни витязей в подобающем ему месте и оказал ему уважение и
принял от него подарок. И весть о подарке распространилась среди людей,
и царь сильно обрадовался, И он послал за мальчиком, сыном Шимаса, и
когда его привели, оказал ему уважение и послал за начальником сотни ви-
тязей, а потом он потребовал письмо, которое тот привез от своего царя,
и дал его мальчику, и мальчик вскрыл письмо и прочитал его, и царь обра-
довался большой радостью. И он начал упрекать начальника сотни витязей,
а тот целовал его руки и извинялся перед ним, желая ему долгого века и
вечного благоденствия, и царь поблагодарил его за это, и оказал ему ве-
ликое уважение, и одарил его, и одарил всех, кто был с ним, как им подо-
бало, и собрал подарки, и велел мальчику написать ответ. И мальчик напи-
сал ответ, и отлично составил обращение, будучи краток в словах о прими-
рении, и упомянул о вежестве посла и витязей, которые были с ним. И, за-
вершив письмо, он показал его царю, и царь сказал; "Прочитай его, о до-
рогое дитя, чтобы мы знали, что в нем написано", И тогда мальчик прочи-
тал письмо в присутствии сотни витязей, и царю и всем, кто присутство-
вал, понравилась стройность изложения и смысл написанного, а потом царь
запечатал письмо и вручил его начальнику сотни витязей и отпустил его,
послав с ним отряд войск, чтобы довести его до границ своей земли.
Вот что было с царем и мальчиком. Что же касается начальника сотни,
то его ум был ошеломлен тем, что он видел из поступков мальчика и его
знаний, и он поблагодарил Аллаха великого за быстрое окончание дела и
принятие мира.
И он шел, пока не дошел до царя дальней Индии, и поднес ему подарки и
редкости, и доставил ему дары, и подал ему письмо, и рассказал о том,
что видел. И царь обрадовался сильной радостью, и поблагодарил Аллаха
великого, и оказал уважение начальнику сотни витязей, и поблагодарил его
за его усердие в делах, и возвысил его степень, и стал он с этого време-
ни жить в безопасности, уверенности и спокойствии и крайнем веселии.
Вот что было с царем дальней Индии. Что касается царя Вирд-хана, то
он шествовал прямо, следуя Аллаху, и сошел с дурной дороги, и раскаялся
перед Аллахом искренним раскаянием в том, что было, и оставил женщин
совсем, и весь обратился к исправлению дел своего царства, и смотрел на
подданных, боясь Аллаха. И он сделал сына Шимаса своим везирем, вместо
его отца, и своим первым советником в царстве и хранителем своих тайн и
приказал украсить свой город на семь дней, а также и прочие города, и
обрадовались этому подданные, и прошел их страх и испуг. И возрадовались
они справедливости и правосудию и взмолились, желая блага царю и везирю,
который сложил с царя и с них эту заботу.
А потом царь спросил везиря: "Каково твое мнение относительно укреп-
ления царства, исправления дел подданных и возвращения их к тому, чтобы,
как прежде, у них были начальники и управители?" И везирь в ответ ему
сказал: "О царь, славный саном, по моему мнению, следует тебе, прежде
всех вещей, начать с удаления из твоего сердца непослушания и оставить
забавы, насилия и увлечение женщинами, которому ты предавался, ибо если
ты вернешься к корню непослушания, второе заблуждение будет сильнее, чем
первое". - "А в чем корень непослушания, который мне следует вырвать?" -
спросил царь. И везирь, малый по годам, большой по разуму, сказал ему в
ответ: "О великий царь, знай, что корень непослушания - увлечение
страстью к женщинам и склонностью к ним и согласие с их мнением и замыс-
лами, ибо любовь к ним изменяет чистый разум и портит здравые свойства,
и свидетельствуют о моих словах явные доказательства. Если бы ты пораз-
мыслил о них и проследил бы их действие внимательным взором, ты нашел бы
себе советчика в своей душе и избавился бы совершенно от нужды в моих
словах. Не занимай же своего сердца мыслью о женщинах и вырви из ума их
образ, так как Аллах великий повелел не учащать общения с ними через
своего пророка Мусу, и один из царей, из мудрецов, говорил своему сыну:
"О дитя мое, когда ты утвердишься во власти после меня, не учащай обще-
ния с женщинами, чтобы твое сердце не заблудилось и не испортилось твое
суждение. Вкратце - частое общение с женщинами ведет к любви к ним, а
любовь к ним ведет к порче суждения, и доказательство этому в том, что
случилось с господином нашим Сулейманом сыном Дауда (мир с ними обои-
ми!), которого Аллах выделил знанием, мудростью и великой властью и не
дал никому из царей предшествовавших того, что дал он Сулейману, и были
женщины причиной согрешения его отца. Подобное этому многочисленно, о
царь, и я упомянул тебе о Сулеймане лишь для того, чтобы ты знал, что
никому не дано владеть тем, чем он владел, и повиновались ему все цари
земли. И знай, о царь, что любовь к женщинам - корень всякого зла, ибо
ни у одной из них нет верного суждения, и надлежит мужчине ограничивать
общение с ними мерой необходимости и не склоняться к ним полной склон-
ностью - это ввергнет его в порчу и погибель. И если ты послушаешь мои
слова, о царь, в порядке будут все твои дела, а если пренебрежешь ими,
то будешь раскаиваться, но не принесет раскаяние тебе пользы".
И царь сказал ему в ответ: "Я оставил крайнюю склонность к женщинам,
которой предавался..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи,
Девятьсот двадцать девятая ночь
Когда же настала девятьсот двадцать девятая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что царь Вирд-хан сказал своему везирю: "Я
оставил склонность к женщинам, которой предавался, и отвернулся от увле-
чения ими совсем. Но что же мне делать с ними в возмездие за то, что
сделали они, - ведь убийство Шимаса, твоего отца, было из-за их козней,
и не было это моим желанием, и не знаю я, как случилось с моим разумом,
что я согласился на его убиение".
И затем царь стал охать и кричать, восклицая: "Увы мне, я потерял мо-
его везиря, и верность его суждения, и прекрасную его предусмотри-
тельность и потерял подобных ему везирей и вельмож царства с их прекрас-
ными мнениями, разумными и правильными!" И везирь в ответ ему сказал:
"Знай, о царь, что вина не на одних женщинах, ибо они подобны хорошему
товару, к которому склоняются желания смотрящих: кто хочет и покупает -
тому продают, а кто не покупает, того никто не заставляет купить, и вина
- на том, кто купил, в особенности если он знал о вреде этого товара. Я
предостерегал тебя, и мой отец, раньше меня, тоже тебя предостерегал, но
ты не принял от него совета". - "Я признал за собой вину, как ты и гово-
ришь, о везирь, и нет у меня оправдания, кроме божественного предопреде-
ления", - сказал царь. И везирь молвил: "Знай, о царь, что Аллах великий
сотворил для пас возможность и дал нам желание и свободную волю, и если
мы желаем, то делаем, а если не желаем, то не делаем. И Аллах не повелел
нам совершать дурное, чтобы не пристал к нам грех. Нам следует рассчиты-
вать, какой поступок будет правильным, ибо Аллах великий повелевает нам
одно лишь благое, при всех обстоятельствах, и удерживает нас от злого, а
мы, по своей воле, делаем то, что делаем, правильно ли это, или ошибоч-
но".
"Ты прав, - сказал царь, - и моя ошибка произошла из-за меня,
вследствие моей склонности к страстям. Я предостерегал себя от этого
многократно, и многократно предостерегал меня твой отец Шимас, но моя
душа осилила разум. Знаешь ли ты какой-нибудь способ удержать меня от
совершения этой ошибки, чтобы мой разум был победителем над страстями
души?" - "Да, - отвечал везирь, - я вижу нечто, что удержит тебя от со-
вершения этой ошибки. Ты должен совлечь с себя одеяние глупости и об-
лечься в одеяние справедливости, не быть послушным своим страстям, пови-
новаться твоему владыке и вернуться к поведению справедливого царя, тво-
его отца. Делай то, что тебе подобает, соблюдая права Аллаха великого и
права твоих подданных, охраняй твою веру, и твой народ, и собственное
твое поведение и берегись убивать твоих подданных. Думай о последствиях
своих дел и откажись от обид, притеснений, преступлений и разврата; будь
справедлив, правосуден, смиренен и исполняй веления Аллаха великого, и
всегда заботься о созданиях его, над которыми он сделал тебя своим пре-
емником, и неизменно поступай так, как должно по их молитвам за тебя,
ибо если это постоянно будет так, твое время станет безоблачным, и Ал-
лах, по своей милости, простит тебя и сделает уважаемым всеми, кто тебя
видит, и сгинут твои враги, и обратит Аллах великий их войска в бегство,
и станешь ты Аллаху приятен и среди сотворенных им уважаем и любим".
"Ты оживил мою душу и озарил мое сердце твоим нежным слоем и снял пе-
лену с моего взора после слепоты, - сказал царь, - и я намерен сделать
все то, что сказал, с помощью Аллаха великого. Я оставлю прежние прес-
тупления и страсти и выведу свою душу из тесноты на простор и из страха
к безопасности, и надлежит тебе радоваться этому и веселиться, ибо я
стал тебе сыном, при больших моих годах, а ты стал мне возлюбленным от-
цом, несмотря на малые твои годы, и стало для меня обязательно не жалеть
усердия в том, что ты мне приказываешь. Я благодарен за милость Аллаха
великого и за твою милость, ибо Аллах великий дал мне через тебя благо-
денствие, и прекрасное указание, я здравое суждение, которое устранит
мою заботу и горе. Я достиг благополучия подданных через твои руки, по
благороднейшему твоему знанию и благой предусмотрительности; ты теперь
управитель в моем царстве, и я выше тебя лишь тем, что сижу на престоле.
Все, что ты делаешь, - для меня обязательно, и нет противника твоим сло-
вам, хотя ты и молод годами, ибо ты стар по разуму и много знаешь. Я
благодарю Аллаха, который послал тебя мне, и ты вывел меня на путь пря-
мой, после губительных поворотов".
"О счастливый царь, - сказал везирь, - знай, что нет у меня перед то-
бой заслуги в том, что я не жалею для тебя советов, ибо мои слова и
действия - лишь часть того, что для меня обязательно, так как я взращен
твоей милостью, и не только я один, но и мой отец, прежде меня, был за-
лит твоими обильными милостями. Мы все признаем твои благодеяния и ми-
лости, и как можем мы этого не признать? А ты, о царь, - наш пастух и
судья и воюешь за нас с нашими врагами; тебе поручено охранять нас, и ты
наш сторож и не жалеешь трудов для нашей безопасности. И если бы мы по-
жертвовали душою, повинуясь тебе, мы не совершили бы того, что обязаны
сделать в благодарность тебе, и мы умоляем Аллаха великого, который пос-
тавил тебя над нами и сделал тебя нашим судьей, и просим его, чтобы он
одарил тебя долгой жизнью и послал тебе успех во всех твоих делах, не
испытывая тебя бедствиями в твое время, привел бы тебя к исполнению же-
ланий и сделал бы тебя почитаемым до часа твоей смерти. Пусть он прост-
рет твои руки с милостью, чтобы ты вел за собой всех знающих и покорил
всех строптивых, и пусть приведет в твое царство всех ученых и доблест-
ных и удалит из него всех невежд и тросов. Да удалит Аллах от твоих под-
данных дороговизну и беду и да посеет между ними дружбу и любовь! Пусть
даст он тебе в сей жизни успех, а в последней жизни - праведность, по
милости своей и великодушию и по скрытой своей благости, аминь! Он ведь
властен во всякой вещи, и нет для него дела трудного, и к нему - возвра-
щение и конечный исход!"
И когда царь услышал от своего везиря это пожелание, его охватила
крайняя радость, и он склонился к нему полной склонностью и сказал:
"Знай, о везирь, что ты стал мне вместо брата, сына и отца, и не разде-
лит меня с тобой ничто, кроме смерти. Всем, чем владеет моя рука, ты мо-
жешь распоряжаться, и если не будет у меня потомства, ты воссядешь на
мой престол вместо меня, ибо ты достойней всех жителей моего царства, и
я вручу тебе мою власть в присутствии вельмож царства и сделаю тебя нас-
ледником после меня, если захочет Аллах великий..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до девятисот тридцати
Когда же настала ночь, дополняющая до девятисот тридцати, она сказа-
ла: "Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Вирд-хан говорил сыну
Шимаса, везирю: "Я сделаю тебя моим преемником и назначу тебя наследни-
ком после меня, и засвидетельствуют это вельможи моего царства с помощью
Аллаха великого".
И затем он призвал своего писца, и когда тот предстал перед ним, при-
казал ему написать всем вельможам царства, чтобы они явились к нему, и
во всеуслышание провозгласил об этом в городе для тех, кто был там из
избранных и простых, и повелел собраться везирям, военачальникам, царед-
ворцам и всем обладателям слуг для присутствия у царя, а также ученым и
мудрецам. И царь устроил великий диван и трапезу, равной которой никто
не устраивал, и пригласил всех людей, избранных и простых, и все собра-
лись для веселья, и ели, и пили в течение месяца. А после этого царь
одел всех своих приближенных и бедняков в царстве и дал ученым обильные
подарки, и затем он выбрал нескольких ученых и мудрецов, с ведома сына
Шимаса, и, приказав им войти к себе, велел ему отобрать из них семерых и
сделать их везирями, подвластными его слову, а самому быть их начальни-
ком. И тогда мальчик, сын Шимаса, выбрал из них старших по годам, совер-
шеннейших по разуму, изобильнейших знаниями и быстрее всех запоминающих
и увидел, что людей с такими свойствами шесть человек. И он привел их к
царю, и тот облачил их в одежды везирей и обратился к ним, говоря: "Вы
будете моими везирями, в повиновении у сына Шимаса, и от того, что вам
скажет или прикажет этот мой везирь, ибн Шимас, не отступайте никогда.
Хотя он моложе вас годами, он старше вас по разуму".
И затем царь усадил их на украшенные скамеечки, как обычно для вези-
рей, и назначил им выдачи и деньги на расходы, а потом он велел им выб-
рать среди вельмож царства, собравшихся у него на пиру, тех, кто годится
для службы в царстве среди воинов, чтобы назначить из них начальников
тысяч, начальников сотен и начальников десятков, и определил им оклады и
назначил выдачи, обычные для вельмож, и все это сделали в самое скорое
время.
И царь приказал также пожаловать остальным присутствующим обильные
награды и отпустить каждого в свою землю со славой и почетом, и велел
своим наместникам быть справедливыми к подданным, и приказал им иметь
попечение о бедных и богатых, повелев способствовать им из казны сооб-
разно их степеням, и везири пожелали ему вечной славы и долгого века. И
затем царь велел украсить город на три дня, в благодарность Аллаху вели-
кому за поддержку, которую он ему оказал.
И вот каковы были дела царя и его везиря ибн Шимаса в устроении госу-
дарства и назначении эмиров и должностных лиц. Что же касается жен-
щин-любимиц, из наложниц и других, которые были причиной убиения везирей
и порчи государства из-за своих хитростей и обманов, то когда все, кто
пришел в диван из городов и селений, отправились к своим местам и дела
их выправились, царь приказал везирю, малому по годам, большому по разу-
му, то есть сыну Шимаса, призвать прочих везирей, и они все явились к
царю, и тот уединился с ними и сказал: "Знайте, о везири, что я уклонял-
ся от прямого пути, был погружен в невежество, отвращался от добрых со-
ветов, нарушал обещания и клятвы и прекословил советчикам, и причиной
всего этого была забава с этими женщинами, и их обманы, и ложный блеск
их слов, и ложь, и мое согласие на это. Я думал, что их слова - искрен-
ний совет, так как они были нежны и мягки, а оказалось, что это яд
убийственный. Теперь же я утвердился в мнении, что они хотели для меня
лишь смерти и гибели, и заслужили они наказание и возмездие от меня по
справедливости, чтобы я сделал их назиданием для поучающихся. Но каков
будет правильный план, чтобы их погубить?"
И везирь, сын Шимаса, ответил: "О царь, великий саном, я говорил тебе
раньше, что вина падает не на одних только женщин, - ее разделяют с ними
и мужчины, которые их слушаются. Но женщины при всех обстоятельствах
заслуживают возмездия по двум причинам: во-первых, для исполнения твоего
слова, ибо ты есть величайший царь, а во-вторых, потому, что они осмели-
лись идти против тебя и обманули тебя и вмешались в то, что их не каса-
ется и о чем им не годится говорить. Они более всех достойны гибели, но
довольно с них того, что их теперь поражает. Поставь же их от сей поры
на место слуг, и тебе принадлежит власть в этом и во всем другом".
И некоторые из везирей посоветовали царю то же самое, что говорил ибн
Шимас, а один везирь выступил к царю, пал перед ним ниц и сказал: "Да
продлит Аллах дни царя! Если необходимо сделать с ними дело, которое их
погубит, сделай так, как я тебе скажу". - "А что ты мне скажешь?" -
спросил царь. И везирь сказал: "Самое правильное вот что: прикажи одной
из твоих любимиц, чтобы она взяла женщин, которые тебя обманули, и отве-
ла их в комнату, где произошло убийство везирей и мудрецов, и заточила
их там, и прикажи давать им немного пищи и питья - лишь в такой мере,
чтобы поддерживать их тело, и совершенно не позволять им выходить из
этого места. И пусть тех, кто помрут сами по себе, оставляют среди них,
как есть, пока все женщины не умрут до последней. Вот ничтожнейшее воз-
даяние им, ибо они были причиной этой великой смуты, - нет, корнем всех
бедствий и смут, которые были во все времена. И оправдались в них слова
сказавшего: "Кто выроет своему брату колодец, сам в него упадет, хотя бы
долго длилось его благополучие"
И царь принял мнение этого везиря и сделал так, как он говорил. Он
послал за четырьмя жестокосердым" наложницами и отдал им тех женщин,
приказав отвести их к месту убиения и заточить там, и назначил им немно-
го плохой пищи и немного скверного питья. И было дело их таково, что они
печалились великой печалью и клялись в том, что из-за них случилось, и
горевали великой горестью, и наделил их Аллах, в воздаяние, позором в
здешней жизни и уготовал им пытки в последней жизни, и они оставались в
том темном месте с зловонным запахом. И каждый день несколько из них
умирало, пока они не погибли до последней.
И весть об этом событии разнеслась по всем странам и землям, и вот
чем кончилось дело царя, его везирей и подданных.
Хвала Аллаху, который губит народы и оживляет истлевшие кости, и дос-
тоин он прославления, и возвеличения, и восхваления во веки веков!
|
