Сайт тысячи и одной ночи
Сайт
ТЫСЯЧИ И ОДНОЙ НОЧИ

перевод с арабского М. А. Салье





 
   
1001 ночь. Книга тысячи и одной ночи. Арабские сказки
 
 


1001 ночь. Арабские сказки

Книга тысячи и одной ночи


Оглавление

Рассказ о Хасибе и царице змей

 

примечания в квадратных скобках [   ]


  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 483-491
  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 492-500
  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 501-509
  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 510-518
  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 519-527
  • Рассказ о Хасибе и царице змей, ночи 528-536
  •  

     

    Тысяча и одна ночь. Сказки  
       Пятьсот первая ночь
    
       Когда же настала пятьсот первая ночь, она сказала: "Дошло до меня,  о
    счастливый царь, что Джаншах и мамлюки ринулись за газелью, чтобы  схва-
    тить ее как добычу, но она побежала от них и бросилась в море. А в  этом
    море была рыбачья лодка, и газель прыгнула в нее, и Джаншах с  мамлюками
    сошли с коней и, войдя в лодку, захватили газель и  хотели  вернуться  с
    нею на сушу. Но вдруг Джаншах увидел большой остров и  сказал  мамлюкам,
    которые были с ним: "Я хочу отправиться на этот остров!" И мамлюки  ска-
    зали: "Слушаем и повинуемся!" - и поехали на лодке в сторону острова. И,
    подъехав к острову, вышли и стали гулять по нему, а потом они  вернулись
    к лодке и, сев в нее, поехали с газелью к тому берегу, от  которого  они
    приплыли. И спустился над ними вечер, и они заблудились в море, и  подул
    на них ветер и выгнал лодку на середину  моря.  А  Джаншах  с  мамлюками
    проспали до утра и проснулись, не зная дороги, и все время плыли по  мо-
    рю.
       Вот что было с ними. Что же касается царя Тайгамуса,  отца  Джаншаха,
    то он хватился своего сына, но не увидел его. И тогда он  отрядил  своих
    воинов ехать по разным дорогам, и стали они кружить, разыскивая сына ца-
    ря Тайгамуса. И один отряд отправился к морю, и воины  увидели  мамлюка,
    который остался у коней, и подошли к нему и спросили про его господина и
    про шесть других мамлюков; мамлюк рассказал им о том, что с ними  случи-
    лось. И воины взяли этого мамлюка и коней и вернулись к царю и рассказа-
    ли ему об этом деле, и, услышав их слова, царь заплакал сильным плачем и
    сбросил с головы венец и стал кусать себе руки от  горя.  Он  тотчас  же
    поднялся и написал письма и разослал их по островам, которые в море,  и,
    собрав его кораблей, посадил на них воинов и велел им кружить по морю  и
    искать его сына Джаншаха. И потом царь взял остальных воинов и солдат  и
    вернулся в город, и впал он в великое огорчение, а когда узнала обо всем
    мать Джаншаха, она стала бить себя по щекам и оплакивать своего сына.
       Вот что было с ними. Что же касается Джаншаха и мамлюков, которые бы-
    ли с ним, то они не переставая блуждали по морю, а разведчики все  время
    ездили по морю, разыскивая их, в течение десяти дней, но не нашли и вер-
    нулись к царю и рассказали ему об этом. А на Джаншаха и мамлюков,  кото-
    рые были с ним, подул сильный ветер, и он гнал лодку, в которой они  на-
    ходились, пока не пригнал их к одному острову. И Джаншах с шестью мамлю-
    ками вышли из лодки и ходили по этому острову, пока не пришли  к  ручью,
    бежавшему посередине острова, и они увидели издали человека, который си-
    дел близ ручья, и, подойдя к нему, приветствовали его, и человек возвра-
    тил им приветствие. А потом он заговорил с  ними  словами,  похожими  на
    птичий свист; и, услышав речь этого человека, Джаншах удивился. И  чело-
    век оглянулся направо и налево, и пока Джаншах с мамлюками  дивились  на
    него, он вдруг разделился на две половины, и  каждая  половина  пошла  в
    свою сторону.
       И когда это было так, вдруг подошли к ним  всякие  люди,  которых  не
    счесть и не исчислить (а шли они со стороны горы). И  они  двигались  до
    тех пор, пока не достигли ручья, и тут каждый из них разделился  на  две
    половины. И они подошли к Джаншаху и мамлюкам, чтобы их съесть. И  когда
    Джаншах увидел, что они хотят его съесть, он побежал, и мамлюки побежали
    за ним следом. И эти люди последовали за ними и съели из мамлюков троих,
    а трое остались с Джаншахом. И Джаншах сел в лодку вместе с  теми  тремя
    мамлюками, и они толкнули лодку в середину моря и ехали ночью и днем, не
    зная, куда везет их лодка.
       А потом они зарезали газель и стали ею питаться, и  ветер  ударил  по
    ним и бросил их к другому острову.
       И, посмотрев на этот остров, они увидали на нем деревья, реки,  плоды
    и сады, где были всевозможные фрукты, и каналы текли  под  деревьями,  и
    был этот остров подобен раю. И когда Джаншах увидел этот остров, он  ему
    понравился, и царевич спросил мамлюков: "Кто из вас выйдет на этот  ост-
    ров и посмотрит для нас, что там делается?" - "Я выйду  и  разведаю  для
    вас, что там делается, и вернусь к вам", - сказал один из  мамлюков.  Но
    Джаншах воскликнул: "Это дело, которого не будет! Вы  выйдете  втроем  и
    разведаете, что делается на этом острове, а я посижу за вас в лодке, по-
    ка вы не вернетесь". После этого Джаншах высадил  этих  троих  мамлюков,
    чтобы они разведали, что делается на острове..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот вторая ночь
    
       Когда же настала пятьсот вторая ночь, она сказала: "Дошло до меня,  о
    счастливый царь, что мамлюки, выйдя на остров, ходили там на восток и на
    запад, но не нашли на острове никого.
       И они дошли до середины острова и увидели вдали  крепость  из  белого
    мрамора, и помещения в ней были из прозрачного  хрусталя,  а  посередине
    этой крепости находился сад, где были плоды, сухие и свежие, для которых
    бессильны описания, и в саду были всякие цветы. И мамлюки увидели в этой
    крепости деревья и плоды, и птицы щебетали на этих деревьях, и  был  там
    большой пруд, а рядом с прудом - большой портик, под которым  были  пос-
    тавлены седалища, и посреди этих седалищ стояло ложе из червонного золо-
    та, украшенное всевозможными драгоценностями и яхонтами. И когда мамлюки
    увидали, как прекрасна эта крепость и этот сад, они стали ходить в  кре-
    пости направо и налево, но не нашли там никого. Потом они ушли  из  кре-
    пости и пошли к Джаншаху и осведомили его о том, что видели.
       И когда Джаншах, сын царя, услышал от них это известие,  он  восклик-
    нул: "Мне необходимо посмотреть на эту крепость!"  После  этого  Джаншах
    вышел из лодки, и мамлюки вышли с ним, и они пошли и пришли к крепости и
    вошли туда, и Джаншах удивился красоте этого места. А  потом  они  стали
    гулять по саду, и ели плоды, и ходили до вечера. А  когда  спустился  на
    них вечер, они подошли к стоявшим там седалищам, и Джаншах сел на  ложе,
    поставленное посредине, а седалища стояли от него справа и слева. И ког-
    да Джаншах сел на ложе, он принялся раздумывать и плакать о том, что по-
    кинул престол своего отца и расстался со своей страной и родными и близ-
    кими, и заплакали вокруг него его трое мамлюков.
       И когда это было так, вдруг донесся страшный крик со стороны моря,  и
    они обернулись в ту сторону и увидели, что это кричат обезьяны, подобные
    кишащей саранче (а эта крепость и остров принадлежали обезьянам). И ког-
    да обезьяны увидели лодку, в которой приехал Джаншах, они потопили ее  у
    берега моря и пришли к Джаншаху, который сидел в крепости". И все это, о
    Хасиб, рассказывал Булукии юноша, сидевший между двумя могилами", -  го-
    ворила царица змей. "А что сделал потом Джаншах с обезьянами?" - спросил
    ее Хасиб.
       И она сказала: "Когда Джаншах вошел в крепость и сел на ложе (а  мам-
    люки сидели от него справа и слева), пришли обезьяны и  устрашили  их  и
    испугали великим испугом. И потом толпа обезьян вошла к ним, и  они  шли
    вперед, пока не приблизились к ложу, на котором сидел Джаншах. И они по-
    целовали перед ним землю и сложили руки на груди и  постояли  перед  ним
    немного, а потом подошла толпа обезьян, которые вели газелей, и они  за-
    резали их и, принеся в крепость, сняли с них шкуру, разрубили их мясо  и
    жарили их, пока они не стали хороши для еды. Они положили их на  золотые
    и серебряные блюда и поставили трапезу и сделали Джаншаху  и  его  людям
    знак, чтобы они ели. И Джаншах сошел с ложа и стал  есть,  и  мамлюки  и
    обезьяны ели с ним, пока не насытились едою,  а  потом  обезьяны  убрали
    трапезу с кушаньями и принесли плоды" и все поели их и прославили  вели-
    кого Аллаха.
       А после этого Джаншах сделал знак старейшим из обезьян и  сказал  им:
    "В чем ваше дело и чье это  место?"  И  обезьяны  ответили  ему  знаком:
    "Знай, что это место принадлежит господину нашему Сулейману, сыну  Дауда
    (мир с ними обоими!). Он приходил сюда один раз каждый год и гулял здесь
    и уходил от нас..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот третья ночь
    
       Когда же настала пятьсот третья ночь, она сказала: "Дошло до меня,  о
    счастливый царь, что обезьяны рассказали Джаншаху про крепость и сказали
    ему: "Это место принадлежало господину нашему Сулейману, сыну  Дауда,  и
    он приходил сюда каждый год один раз и гулял здесь и уходил от нас. -  А
    после этого обезьяны сказали Джаншаху: - Знай, о царь, что  ты  сделался
    над нами султаном, и мы служим тебе. Ешь, пей, и все, что ты нам  прика-
    жешь, мы сделаем". Потом обезьяны поднялись и поцеловали землю  меж  рук
    Джаншаха, и все ушли своей дорогой, а Джаншах спал на ложе, и  его  рабы
    спали вокруг него на седалищах до времени утра. И потом вошли к нему че-
    тыре везиря, предводители обезьян, и их воины, и наполнилось  помещение,
    и пришедшие встали перед ним ряд за рядом. И везири  подошли  и  сделали
    знак Джаншаху, чтобы  он  творил  между  ними  праведный  суд.  И  потом
    обезьяны крикнули что-то друг другу и ушли, а часть их осталась  у  царя
    Джаншаха, чтобы служить ему. А после этого пришли обезьяны,  с  которыми
    были собаки в облике коней (а на голове у каждой собаки  была  цепь),  и
    Джаншах подивился на этих собаки на огромность их тела. И везири обезьян
    сделали Джаншаху знак, чтобы он сел и поехал с ними.  И  Джаншах  и  его
    трое невольников сели, и вместе с ними сели воины обезьян, и они  двину-
    лись, подобные кишащей саранче, и некоторые ехали верхом, а другие  шли,
    и Джаншах подивился их делам.
       И они все время шли к берегу моря, и когда Джаншах увидел, что лодка,
    в которой он ехал, потоплена, он обратился к везирям обезьян  и  спросил
    их: "Где лодка, которая была здесь?" - "Знай, о царь, - ответили они,  -
    что, когда мы приехали к нашему острову, мы поняли, что  ты  будешь  над
    нами султаном, и побоялись, что вы от нас убежите, когда мы от  вас  уй-
    дем, и сядете в лодку. Поэтому мы ее потопили". Услышав эти слова, Джан-
    шах обратился к мамлюкам и сказал им: "Не осталось у нас хитрости, чтобы
    уйти от этих обезьян! Будем же терпеть то, что предопределил Аллах вели-
    кий".
       И они пошли, и шли до тех пор, пока не дошли до берега какой-то реки,
    а рядом с этой рекой стояла высокая гора. И Джаншах посмотрел на эту го-
    ру и увидел на ней множество гулей. Он обернулся к обезьянам  и  спросил
    их: "Что это за гули?" И обезьяны ответили: "Знай, о царь, что эти  гули
    - наши враги, и мы пришли, чтобы с ними сразиться". И  Джаншах  удивился
    этим гулям, которые сидели на конях, и их огромному телу, а у  некоторых
    были головы коров, а у некоторых - головы верблюда. И когда гули увидели
    войска обезьян, они бросились на них и,  остановившись  у  берега  реки,
    стали кидать в них камнями, имевшими вид дубин, и начался между ними ве-
    ликий бой.
       И когда Джаншах увидал, что гули побеждают обезьян, он крикнул мамлю-
    кам и сказал им: "Поднимайтесь с луками и стрелами и мечите в них  стре-
    лы, пока не перебьете их и не отгоните от нас". И  мамлюки  делали  так,
    как велел им Джаншах, пока не постигло гулей великое огорчение,  и  было
    их перебито великое множество, и обратились они в  бегство  и  бросились
    бежать. И когда обезьяны увидели, что Джаншах  сделал  такое  дело,  они
    спустились в реку и перешли ее, и Джаншах вместе с ними, и прогнали  гу-
    лей, так что те скрылись с глаз.
       А Джаншах с обезьянами шли до тех пор, пока не достигли высокой горы,
    и Джаншах посмотрел на эту гору и увидел на ней мраморную доску, на  ко-
    торой было написано: "О тот, кто вступил на эту землю, ты станешь султа-
    ном над этими обезьянами, и тебе не удастся уйти  от  них,  если  ты  не
    пройдешь через восточный проход сбоку горы (а длиной он в три месяца пу-
    ти). И будешь ты идти между диких зверей и гулей, и маридов, и  ифритов,
    а после этого ты придешь к морю, которое окружает весь мир. Или же прой-
    дешь ты через западный проход, длиною в четыре месяца пути, и  в  начале
    его долина муравьев.
       И когда ты достигнешь долины муравьев и войдешь  в  нее,  остерегайся
    этих муравьев, пока не достигнешь высокой  горы.  Эта  гора  пылает  как
    огонь и идти по ней нужно десять дней", И когда увидал Джаншах эту  дос-
    ку..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот четвертая ночь
    
       Когда же настала пятьсот четвертая ночь, она сказала: "Дошло до меня,
    о счастливый царь, что, увидав эту доску, Джаншах стал читать  и  увидел
    на ней то, о чем мы упомянули, а в конце надписи он нашел слова: "И  по-
    том ты достигнешь большой, текучей реки, течение которой уносит с  собой
    взор, так оно стремительно, и эта река каждую субботу высыхает. А  возле
    реки есть город, все жители которого - евреи, отвергающие веру  Мухамме-
    да, и нет среди них ни одного мусульманина, и нет на той  земле  города,
    кроме этого. А пока ты останешься у обезьян, они будут побеждать  гулей.
    И знай, что на этой доске писал господин наш Сулейман, сын Дауда (мир  с
    ними обоими!)".
       И когда прочитал это Джаншах, он заплакал горьким плачем, а затем  он
    обратился к своим мамлюкам и осведомил их о том, что написано на  доске.
    А после этого он поехал, и воины обезьян тоже поехали,  окружая  его,  и
    они радовались победе над своими врагами. И все вернулись в крепость,  и
    Джаншах пробыл в крепости султаном над обезьянами полтора года. А  затем
    Джаншах велел войскам обезьян выезжать на охоту и ловлю, и они  сели  на
    своих коней, и Джаншах сел вместе с ними, и мамлюки его также. И они по-
    ехали по степям и пустыням и не переставая ездили с места на место, пока
    Джаншах не узнал долины муравьев и не увидел знака, о котором было напи-
    сано на мраморной доске. И, увидав его, он велел  мамлюкам  спешиться  в
    этом месте, и они спешились, и воины обезьян тоже спешились, и они  про-
    вели за едой и питьем десять дней.
       А затем Джаншах остался ночью один со своими мамлюками и  сказал  им:
    "Я хочу, чтобы мы убежали и ушли в долину муравьев. Мы  пойдем  в  город
    евреев, и, может быть, Аллах спасет нас от этих обезьян, и мы уйдем сво-
    ей дорогой". И мамлюки сказали: "Слушаем и повинуемся!" И  Джаншах  выж-
    дал, пока прошла малая часть ночи, и поднялся, и мамлюки поднялись вмес-
    те с ним и надели оружие и повязали вокруг пояса мечи, кинжалы  и  тому;
    подобные военные доспехи. И Джаншах вышел вместе с мамлюками, и они  шли
    с начала ночи до утра. И когда обезьяны пробудились от сна, они не  уви-
    дели ни Джаншаха, ни мамлюков и поняли, что те от них убежали. И поднял-
    ся отряд обезьян, и они сели и поехали в сторону восточного  прохода,  а
    другой отряд сел на коней и поехал в долину муравьев.
       И когда обезьяны ехали, они вдруг увидели Джаншаха  и  его  мамлюков,
    которые приближались к долине муравьев, и, увидев их, они  поспешили  им
    вслед. И когда Джаншах увидал обезьян, он побежал, и мамлюки тоже  побе-
    жали, и они вошли в долину муравьев, и не прошло часа, как обезьяны  ри-
    нулись на них и хотели убить Джаншаха с его мамлюками, но вдруг  муравьи
    выползли из земли, подобные кишащей саранче, и каждый муравей был  вели-
    чиной с собаку. И, увидев обезьян, муравьи бросились на них и  съели  из
    них множество, и было убито много муравьев, но победа все  же  досталась
    муравьям. И муравей подходил к обезьяне и ударял ее и разрубал  пополам,
    а десять обезьян садились на одного муравья, хватали его и разрывали по-
    полам. И шел между ними великий бой до вечерней поры.  А  когда  настало
    время вечера, Джаншах и мамлюки убежали в глубь долины..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот пятая ночь
    
       Когда же настала пятьсот пятая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,  о
    счастливый царь, что, когда пришел вечер, Джаншах и  мамлюки  убежали  в
    глубь долины и бежали до утра. Когда же настало утро, обезьяны приблизи-
    лись к Джаншаху, и, увидав их, Джаншах крикнул мамлюкам: "Бейте их меча-
    ми!" И мамлюки вытащили мечи и стали бить обезьян направо  и  налево.  И
    выступила к ним большая обезьяна, у которой были клыки, как у слона,  и,
    подойдя к одному  из  мамлюков,  ударила  его  и  разрубила  пополам.  И
    обезьяны во множестве напали на Джаншаха, и он бежал в  конец  долины  и
    увидел там большую реку, а возле нее большого муравья. И  когда  муравей
    увидал приближающегося Джаншаха, он заступил ему дорогу. И вдруг один из
    мамлюков ударил муравья мечом и разрубил его пополам. И, увидев это, во-
    ины муравьев во множестве бросились на мамлюка и убили его, и когда  они
    были заняты этим делом, вдруг обезьяны сошли с горы и во множестве  бро-
    сились на Джаншаха.
       И, увидав, что они бросились на него, Джаншах снял с  себя  одежду  и
    вошел в реку, и с ним вошел мамлюк, который остался жив. Они плыли в во-
    де до середины реки, и затем Джаншах увидал на берегу  реки,  на  другой
    стороне, дерево. Он протянул руку к одной из его ветвей  и  схватил  се,
    взобрался по ней и вышел на сушу, что же касается мамлюка, то его осили-
    ло течение и схватило его и разбило об гору. И Джаншах остался стоять на
    суше один, выжимая свою одежду и суша ее на солнце, а у  обезьян  с  му-
    равьями возник великий бой, и затем обезьяны возвратились в свои земли.
       Вот что было с обезьянами и муравьями. Что же касается  Джаншаха,  то
    он плакал до вечера, а затем он вошел в пещеру и приютился в ней,  и  он
    очень боялся и чувствовал себя одиноким, лишившись своих мамлюков. И  он
    проспал в этой пещере до утра, и потом пошел, и шел не переставая ночи и
    дни, питаясь травами, пока не дошел до горы, которая горит как огонь. И,
    прядя к этой горе, он пошел по ней и дошел  до  реки,  которая  высыхает
    каждую субботу, а дойдя до этой реки, он увидел, что это река большая  и
    возле нее большой город, и это город евреев, о котором,  как  он  видел,
    было написано на доске.
       И Джаншах оставался там, пока не пришел день субботы и река не высох-
    ла, а потом он пошел по реке и дошел до города евреев, но не увидел  там
    ни одного человека. И он шел по городу, пока не дошел  до  ворот  одного
    дома, и, открыв их, он вошел в дом и увидел, что его обитатели молчат  и
    совершенно не разговаривают. "Я чужеземец и голоден", - сказал им  Джан-
    шах, и они ответили ему знаком: "Ешь и пей, но не разговаривай!" И Джан-
    шах остался у них и поел и попил и проспал эту ночь, а  когда  наступило
    утро, хозяин дома приветствовал его и сказал:  "Добро  пожаловать!  -  и
    спросил: - Откуда ты пришел и куда идешь?" И когда Джаншах услышал слова
    этого еврея, он заплакал горьким плачем и рассказал ему свою  историю  и
    поведал о городе своего отца. И еврей удивился этому и сказал:  "Мы  ни-
    когда не слышали об этом городе, но мы слыхали от купцов  с  караванами,
    что там есть страна, которая называется страна Йемен".  -  "Эта  страна,
    про которую тебе рассказывали купцы, недалеко от наших мест",  -  сказал
    Джаншах еврею. И еврей молвил: "Купцы, приходившие с  этими  караванами,
    утверждают, что срок путешествия из их страны сюда длится два года и три
    месяца". - "А когда придет караван?" - спросил Джаншах, и еврей ответил:
    "Он придет в будущем году..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот шестая ночь
    
       Когда же настала пятьсот шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня,  о
    счастливый царь, что, когда Джаншах спросил еврея  о  приходе  каравана,
    тот ответил ему: "Он придет в будущем году". И, услышав его слова, Джан-
    шах заплакал горьким плачем и стал горевать о самом себе и мамлюках, и о
    разлуке со своей матерью и отцом, и о том, что с ним случилось во  время
    путешествия. "Не плачь, о юноша, - сказал ему еврей, - и живи у нас, по-
    ка не придет караван. Мы отошлем тебя с ним на твою родину". И,  услышав
    от еврея такие слова, Джаншах прожил у него два месяца, и каждый день он
    выходил на улицы города и гулял по ним.
       И случилось так, что он вышел однажды, по своему обычаю, и  ходил  по
    улицам города направо и налево, и вдруг он услышал, как какой-то человек
    зазывал и кричал: "Кто возьмет тысячу  динаров  и  девушку,  прекрасную,
    редкостно красивую и прелестную, и будет делать для меня работу от  утра
    до полудня?" - но никто не отвечал ему. И когда  Джаншах  услышал  слова
    зазывателя, он сказал про себя: "Не будь эта работа опасной,  наниматель
    не дал бы тысячи динаров и прекрасной девушки за то, чтобы поработать от
    утра до полудня". И он подошел к зазывателю и сказал ему: "Я сделаю  эту
    работу!" И когда зазыватель услышал от Джаншаха такие слова, он взял его
    и привел к какому-то высокому дому. И они с Джаншахом вошли в этот  дом,
    и Джаншах увидел, что это большой дом, и он нашел там еврея-купца, кото-
    рый сидел на скамеечке из эбенового дерева. И зазыватель остановился пе-
    ред ним и сказал ему: "О купец, вот уже три месяца, как я кричу в  горо-
    де, и никто не отозвался, кроме этого юноши".
       И, услышав слова зазывателя, купец сказал  Джаншаху:  "Добро  пожало-
    вать! - и, взяв его, вошел с ним в роскошное помещение и велел своим ра-
    бам принести ему кушанья. И рабы поставили трапезу и принесли разные ку-
    шанья, и купец с Джаншахом поели и вымыли руки, а потом принесли  напит-
    ки, и они попили, а затем купец поднялся и принес Джаншаху мешок, в  ко-
    тором была тысяча динаров, и привел ему на редкость прекрасную девушку и
    сказал: "Возьми эту девушку и деньги за работу, которую ты сделаешь".  И
    Джаншах взял девушку и деньги и посадил девушку с собой рядом,  и  купец
    сказал ему: "Завтра ты сделаешь нам работу".
       И купец ушел от них, а Джаншах проспал с девушкой ночь, а когда  нас-
    тало утро, он пошел в баню. И купец приказал своим  рабам  принести  ему
    шелковую одежду, и ему принесли роскошную шелковую одежду и ждали,  пока
    он вышел из бани, и тогда его одели в эту одежду и привели в дом. И  ку-
    пец велел рабам принести арфу и лютню и напитки,  и  рабы  принесли  все
    это, и купец с Джаншахом пили, играли и смеялись, пока не  прошли  день,
    вечер и половина ночи, и после этого купец ушел к себе в харим, а  Джан-
    шах проспал с девушкой до утра и потом пошел в баню. Когда же он вернул-
    ся из бани, купец пришел к нему и сказал: "Я хочу, чтобы ты  сделал  для
    нас ту работу". - "Слушаю и повинуюсь!" - сказал Джаншах.
       И тогда купец велел своим невольникам привести пару мулов, и ему при-
    вели пару мулов, и он сел на одного из них и  велел  Джаншаху  сесть  на
    другого мула, и тот сел. И потом Джаншах с купцом ехали от утра  до  по-
    лудня и достигли высокой горы, высоте которой не было предела,  и  купец
    сошел со спины мула и велел Джаншаху спешиться. И  Джаншах  спешился,  а
    купец дал ему нож и веревку и сказал: "Я хочу, чтобы  ты  зарезал  этого
    мула". И Джаншах подобрал платье и подошел к мулу и, накинув веревку  на
    четыре его ноги, свалил его на землю, и затем он взял нож и зарезал  му-
    ла, и снял с него шкуру, и отрезал ему все четыре ноги и голову, так что
    он превратился в кучу мяса. И тогда купец сказал ему: "Я приказываю тебе
    вскрыть ему брюхо и войти туда.
       Я зашью тебя в нем, и ты посидишь там некоторое время, и  что  бы  ни
    увидел у него в брюхе, расскажи мне".
       И Джаншах вскрыл мулу брюхо и вошел туда, а купец зашил его в шкуру и
    оставил его и удалился..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот седьмая ночь
    
       Когда же настала пятьсот седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
    счастливый царь, что купец зашил Джаншаха в брюхо мула,  оставил  его  и
    удалился и спрятался у подножия горы. А через некоторое время спустилась
    к мулу большая птица и схватила его и полетела; и затем она спустилась с
    ним на вершину горы и хотела его съесть.  И  Джаншах  почувствовал  при-
    сутствие птицы и, прорвав брюхо мула, вышел из него, и птица испугалась,
    увидя Джаншаха, и улетела и отправилась своей дорогой. И Джаншах поднял-
    ся на ноги и стал смотреть направо и налево и не  увидел  никого,  кроме
    мертвых людей, высохших на солнце. "Нет мощи и силы, кроме как у  Аллаха
    высокого, великого!" - воскликнул про себя Джаншах, увидев все это.
       И затем он посмотрел с горы вниз и увидел купца,  который  стоял  под
    горой и смотрел на Джаншаха. И, увидав его, купец  сказал:  "Сбрось  мне
    несколько камней, которые вокруг тебя, и я укажу тебе дорогу, по которой
    ты спустишься". И Джаншах сбросил ему из этих камней  около  двухсот,  а
    были это яхонты, топазы и драгоценные рубины.  И  потом  Джаншах  сказал
    купцу: "Укажи мне дорогу, и я сброшу тебе еще раз", -  но  купец  собрал
    камни, погрузил их на мула, на котором он приехал, и уехал, не дав Джан-
    шаху ответа. И Джаншах остался на вершине горы один и стал звать на  по-
    мощь и плакать.
       Он провел на горе три дня, а через три дня он поднялся на ноги и  по-
    шел, и шел поперек горы два месяца, питаясь травами, росшими на горе.  И
    он не переставал идти, пока не дошел на своем пути до конца горы, а ока-
    завшись у подножия горы, он увидал вдалеке  долину,  где  были  деревья,
    плоды и птицы, которые прославляли Аллаха, единого, покоряющего. И когда
    Джаншах увидел эту долину, он обрадовался великой радостью и  направился
    в долину и шел не переставая в течение некоторого времени, пока не дошел
    до одной расщелины в горе, из которой вытекал поток.  И  Джаншах  прошел
    через все и достиг той долины, которую видел, находясь на горе. И, войдя
    в долину, он стал там ходить направо и налево, и ходил и смотрел до  тех
    пор, пока не дошел до высокого дворца, возвышающегося в воздухе.
       И Джаншах приближался к этому дворцу пока не дошел до его ворот, и он
    увидел там старца, прекрасного обликом, лицо которого блистало светом, а
    в руке у него был посох из рубинов, и этот старец стоял у ворот  дворца.
    И Джаншах шел, пока не приблизился к старцу, и  тогда  он  приветствовал
    его, и старец ответил на его приветствие и сказал  ему:  "Добро  пожало-
    вать! - и молвил: - Садись, о дитя мое!" И Джаншах сел у ворот дворца, а
    старец спросил его и сказал: "Откуда ты пришел в эту землю, которую  ни-
    когда не попирал ногами сын Адама, и куда ты идешь?"  И,  услышав  слова
    старца, Джаншах заплакал горьким плачем из-за великих тягот, которые  он
    перенес, и плач задушил его. "О дитя мое, - сказал ему старец, -  оставь
    плач, ты причинил боль моему сердцу". И старец поднялся и принес Джанша-
    ху кое-какой еды и поставил ее перед ним  и  сказал:  "Поешь  этого!"  И
    Джаншах поел и восхвалил Аллаха великого, а после этого  старец  спросил
    его и сказал: "О дитя мое, я хочу, чтобы ты рассказал твою историю и по-
    ведал мне, что с тобой случилось".
       И Джаншах рассказал ему свою историю и поведал ему обо  всем,  что  с
    ним случилось, от начала и до тех пор, пока он не дошел до него, и,  ус-
    лышав слова Джаншаха, старец удивился сильным удивлением. "Я хочу от те-
    бя, - сказал Джаншах старцу, - чтобы ты рассказал мне, кому  принадлежит
    эта долина и этот большой дворец". - "Знай, о дитя мое, -  отвечал  ста-
    рец, - что эта долина с тем, что в ней есть, и этот дворец со всем,  что
    в нем заключается, принадлежат господину нашему  Сулейману,  сыну  Дауда
    (мир с ними обоими!), а меня зовут шейх Наср, царь птиц. И знай, что го-
    сподин наш Сулейман поручил мне этот дворец..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот восьмая ночь
    
       Когда же настала пятьсот восьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
    счастливый царь, что шейх Наср, царь птиц, говорил Джаншаху: "Знай,  что
    господин наш Сулейман поручил мне этот дворец и научил меня  речи  птиц.
    Он сделал меня властным над всеми птицами, которые есть в мире, и каждый
    год птицы прилетают к этому дворцу, и мы производим им  смотр,  а  потом
    они улетают. И в этом причина моего  пребывания  здесь".  Услышав  слова
    шейха Насра, Джаншах заплакал горьким плачем и сказал: "О родитель  мой,
    как мне ухитриться, чтобы уйти в мою страну?" И старец ответил: "Знай, о
    дитя мое, что ты близко от горы Каф, и нет для тебя ухода из этого места
    раньше, чем прилетят птицы. Я поручу тебя одной из них, и она тебя  дос-
    тавит в твою страну. Сиди же у меня в этом дворце, ешь, пей  и  ходи  по
    этим комнатам, пока не прилетят птицы".
       И Джаншах зажил у старца и стал ходить по долине и есть плоды, и  гу-
    лять, и смеяться, и играть. И он пребывал в самой сладостной жизни неко-
    торый срок времени, пока не приблизилась пора  птицам  прилететь  из  их
    мест, чтобы посетить шейха Насра. И когда узнал шейх Наср о скором  при-
    лете птиц, он поднялся на ноги и сказал Джаншаху: "О Джаншах, возьми эти
    ключи и открой комнаты, которые есть во дворце, и смотри на то, что есть
    в них всех, кроме такой-то комнаты; остерегайся открыть ее,  а  если  ты
    меня ослушаешься и откроешь эту комнату и войдешь в нее, тебе  не  будет
    никогда блага". И он дал Джаншаху такое наставление и твердо внушил  его
    ему и после этого ушел от него встречать птиц.  И  когда  птицы  увидели
    шейха Насра, они устремились к нему и стали целовать ему руки, один  род
    птиц за другим, - и вот что было с шейхом Насром.
       Что же касается Джаншаха, то он поднялся на ноги и стал ходить вокруг
    дворца, смотря направо и налево, и открыл все комнаты, которые  были  во
    дворце. И он дошел до той комнаты, открывать которую ему не  велел  шейх
    Наср, и посмотрел на двери этой комнаты, и они ему понравились. Он  уви-
    дел на них золотой замок и сказал про себя: "Поистине, эта комната лучше
    всех других комнат, которые во дворце! Посмотреть бы, что такое  в  этой
    комнате, что шейх Наср не позволил мне туда входить! Я обязательно войду
    в эту комнату и посмотрю, что в ней! То, что предопределено рабу, он не-
    избежно получит все полностью".
       И затем он протянул руку и, открыв комнату, вошел в нее. И он  увидел
    в ней большой бассейн, а на краю бассейна - маленький дворец,  построен-
    ный из золота, серебра и хрусталя, и переплеты в его окнах были из яхон-
    та, а плиты пола из зеленого топаза, бадахшанского рубина и изумруда,  и
    эти драгоценные камни были вделаны в пол наподобие мраморных плит. И по-
    середине этого дворца был бассейн из золота, наполненный водой. А вокруг
    этого бассейна стояли звери и птицы, сделанные из золота и серебра, и из
    брюха их текла вода, а когда дул ветер, он входил им  в  уши,  и  каждое
    изображение свистело на особом языке. А на  краю  бассейна  был  широкий
    портик, под которым стояло большое ложе из яхонта, украшенное жемчугом и
    драгоценными камнями, и на этом ложе стояла палатка из  зеленого  шелка,
    вышитая драгоценными камнями и металлами, и шириною она была в пятьдесят
    локтей, а внутри палатки была кладовая, в которой находился ковер,  при-
    надлежавший господину нашему Сулейману (мир с ним!).
       И Джаншах увидал вокруг этого дворца большой сад, в котором были  де-
    ревья, плоды и каналы, а вокруг дворца были посажены белые и красные ро-
    зы, базилик и всякие цветы, и когда дул ветер на эти деревья,  их  ветви
    покачивались. И увидал Джаншах в этом саду всевозможные деревья, зеленые
    и высохшие, и все это находилось в той комнате, и когда  Джаншах  увидел
    такое дело, он удивился до крайности и стал ходить по этому  саду  и  по
    дворцу, смотря на диковины и редкости, которые там были. Он  заглянул  в
    большой бассейн и увидел, что камушки в нем из  дорогих  камней,  ценных
    рубинов и благородных металлов, и увидел он в  этой  комнате  вещи  мно-
    гие..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Пятьсот девятая ночь
    
       Когда же настала пятьсот девятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о
    счастливый царь, что Джаншах увидел в этой комнате вещи многие  и  поди-
    вился на них. И он шел, пока не вошел во  дворец,  который  находился  в
    этой комнате, и поднялся на ложе, стоявшее под портиком на краю пруда, и
    вошел в палатку, поставленную на ложе, и проспал в этой палатке  некото-
    рое время. А потом он проснулся, встал и пошел, и вышел из ворот  дворца
    и сел на скамеечку перед дворцовыми воротами, дивясь  на  красоту  этого
    места.
       И когда он так сидел, вдруг прилетели к нему по воздуху три  птицы  в
    виде голубей. И они опустились на край бассейна и немножко  поиграли,  а
    потом они сняли с себя бывшие на них перья и превратились в  трех  деву-
    шек, подобных луне, на которых нет в мире похожих. И они вошли в бассейн
    и стали плавать, играть и смеяться, и когда увидел их Джаншах,  он  изу-
    мился их красоте и прелести и стройности их стана. И они вышли на сушу и
    стали гулять по саду, и когда Джаншах увидал, что девушки вышли на сушу,
    его разум едва не исчез. И он поднялся на ноги и шел, пока не  дошел  до
    девушек, и, приблизившись к ним, приветствовал их, и они ответили на его
    приветствие. И Джаншах спросил их и сказал: "Кто вы, о славные  госпожи,
    и откуда вы пришли?" И младшая ответила: "Мы пришли  из  царства  Аллаха
    великого, чтобы погулять в этом месте". И Джаншах подивился на их красо-
    ту и сказал младшей: "Умилосердись надо мной, смягчись ко мне и  сжалься
    над моим положением из-за того, что случилось со мной в жизни".  Но  де-
    вушка воскликнула: "Оставь такие речи и уходи своей дорогой!"
       И, услышав эти слова, Джаншах заплакал сильным  плачем,  и  усилились
    его вздохи, и он произнес такие стихи:
       "Явилась в саду она в зеленых одеждах мне,
       Застежки вое развязав и волосы распустив.
       Спросил я: "Как звать тебя?" Сказала она: "Я га,
       Что сердце влюбленного как будто углем прижгла",
       И стал я ей сетовать на то, что терпел в любви,
       И молвила: "Ты скале, не ведая, сетовал",
       И молвил я: "Если сердце было твое скалой,
       Заставил ведь течь Аллах из камня воды поток".
       И когда девушки услыхали от Джаншаха такие стихи, они стали смеяться,
    играть, петь и веселиться, а затем Джаншах принес им плодов, и они поели
    и напились и проспали с Джаншахом эту ночь до утра. А когда на стало ут-
    ро, девушки надели свои одежды из перьев и приняли облик голубей и поле-
    тели, уносясь своей дорогой. И когда Джаншах увидел, что они  улетают  и
    скрываются из глаз, его ум едва не улетел вместе с вами, и  он  испустил
    великий крик и упал, покрытый беспамятством.
       Он провел без чувств весь день, и, когда он  лежал  на  земле,  вдруг
    пришел шейх Наср, после встречи с птицами, и стал искать Джаншаха, чтобы
    отослать его с птицами и чтобы он мог отправиться в свою  землю,  по  не
    увидел его, и тогда шейх понял, что Джаншах входил в ту комнату. А  шейх
    Наср сказал птицам: "У меня есть  маленький  мальчик,  которого  привела
    судьба из дальних стран в эту землю, и я хочу от вас, чтобы  вы  понесли
    его на себе и доставили в его страну". И птицы сказали: "Слушаем и пови-
    нуемся!" И шейх Наср искал Джаншаха, пока не подошел к двери той  комна-
    ты, которую они запретил ему открывать, и увидел, что дверь  открыта.  И
    он вошел и увидел, что Джаншах лежит под деревом и покрыт беспамятством,
    и тогда старец принес благоухающих вод и обрызгал ими лицо  Джаншаха,  и
    тот очнулся от обморока и стал осматриваться..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    


Яндекс.Метрика