Сайт тысячи и одной ночи
Сайт
ТЫСЯЧИ И ОДНОЙ НОЧИ

перевод с арабского М. А. Салье





 
   
1001 ночь. Книга тысячи и одной ночи. Арабские сказки
 
 


1001 ночь. Арабские сказки

Книга тысячи и одной ночи


Оглавление

Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане и его сыне ШаррКане, и другом сыне Дау-аль Макане, и о случившихся с ними чудесах и диковинах

 

примечания в квадратных скобках [   ]


  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 45-50
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 51-56
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 57-62
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 63-68
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 69-74
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 75-80
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 81-86
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 87-92
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 93-98
  • Повесть о царе Омаре ибн ан-Нумане, ночи 99-107
  •  

     

    Тысяча и одна ночь. Сказки  
    
       Восемьдесят седьмая ночь
    
       Когда же настала восемьдесят седьмая ночь, она сказала: "Дошло до ме-
    ня, о счастливый царь, что Дау-альМакан велел  царедворцу  показать  ему
    подать Дамаска, которую он вез. И царедворец показал ему сундуки с день-
    гами, редкостями и драгоценностями. Дау-аль-Макан взял их и  роздал  все
    войскам, ничего не оставив. И эмиры поцеловали землю меж его рук и поже-
    лали ему долгой жизни, говоря: "Мы не видели царя, который бы давал  по-
    добные  подарки".  Потом  они  отправились  в  свои  шатры,   а   наутро
    Дау-аль-Макан велел им выезжать, и они ехали три  дня,  а  на  четвертый
    день увидели Багдад и вступили в город, и оказалось, что он  украшен.  И
    султан Дау-альМакан вошел во дворец своего отца  и  сел  на  престол.  И
    войска и везирь Дандан и царедворец из Дамаска встали перед ним, и тогда
    Дау-аль-Макан приказал своему личному писцу написать  письмо  его  брату
    Шарр-Кану и упомянуть в нем о том, что случилось, с начала до конца, а в
    конце написать: "Тотчас, как прочитаешь это письмо, снаряжайся и явись с
    твоими войсками: мы отправимся в поход на неверных, чтобы  отомстить  за
    нашего отца и снять с себя позор". А затем он свернул и запечатал письмо
    и сказал везирю Дандану:  "Никто,  кроме  тебя,  но  отправится  с  этим
    письмом, но тебе надлежит говорить с Шарр-Каном  мягко  и  сказать  ему:
    "Если ты желаешь царства твоего отца, - оно твое, а брат твой будет тво-
    им наместником в Дамаске, как он сообщил нам".
       И везирь Дандан вышел и собрался в путь, а потом Дау-аль-Макан  велел
    отвести истопнику роскошное помещение и постелить лучшие  циновки  (а  у
    этого истопника длинная история).
       Однажды Дау-аль-Макан выехал на охоту и ловлю и воротился в Багдад. И
    один из эмиров предложил ему чистокровных коней и прекрасных  невольниц,
    которых бессилен описать язык. И одна из этих невольниц понравилась сул-
    тану, и он уединился с нею и вошел к ней в эту ночь, и она тотчас же по-
    несла от него.
       А через некоторое время везирь  Дандан  воротился  из  путешествия  и
    рассказал Дау-аль-Макану про его брата Шарр-Кана, что тот идет  к  нему.
    "Тебе следует выйти и встретить его", - сказал он султану. И Дау-аль-Ма-
    кан отвечал: "Слушаю и повинуюсь". И он выступил со своими приближенными
    из Багдада и продвинулся на один день пути и разбил свои палатки, ожидая
    брата, а к утру царь Шарр-Кан прибыл с войском Дамаска, где были  неуст-
    рашимые витязи и свирепые львы и разящие храбрецы.
       И когда подошли конные отряды и налетели облачка пыли и  приблизились
    полки и затрепетали торжественные стяги, Шарр-Кан со своей свитой  вышел
    навстречу Дауаль-Макану, и тот, увидев своего брата, хотел спешиться, но
    Шарр-Кан стал его заклинать не делать этого. И он сам спешился и  прошел
    несколько шагов, и когда он оказался перед Дау-аль-Маканом, тот бросился
    к нему, и Шарр-Кан прижал его к груди. И они громко  заплакали  и  стали
    утешать друг друга, а потом оба сели на коней и ехали вместе с  войском,
    пока не приблизились к Багдаду. И они спешились, и Дау-аль-Макан со сво-
    им братом Шарр-Каном, вошли в царский дворец и провели там ночь, а наут-
    ро Дау-аль-Макан вышел и приказал  собирать  войска  со  всех  сторон  и
    объявить поход и священную войну [150].
       И затем стали ждать, пока прибудут войска со всех земель, и  всякому,
    кто являлся, оказывали почет и обещали хорошее, пока не прошел таким об-
    разом целый месяц, а люди все шли непрерывными толпами.
       И потом Шарр-Кан сказал своему брату: "О брат мой, расскажи мне  свою
    повесть". И Дау-аль-Макан осведомит его обо всем, что ему выпало, с  на-
    чала до конца, и о том, такую милость оказал ему истопник.  "Вознаградил
    ли ты его за его милость?" - спросил Шарр-Кан. И Дау-аль-Макан  ответил:
    "О брат мой, я не вознаградил его до сего времени, но я  его  награжу  с
    волею Аллаха великого, когда вернусь из похода..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Восемьдесят восьмая ночь
    
       Когда же настала восемьдесят восьмая ночь, она сказала: "Дошло до ме-
    ня, о счастливый царь, что ШаррКан спросил своего брата  Дау-аль-Макана:
    "Вознаградил ли ты истопника за его милость?" И ют отвечал: "О брат мой,
    я не вознаградил его до сего времени, но я его награжу, если захочет Ал-
    лах великий, когда вернусь из похода и освобожусь".
       И Шарр-Кан узнал, что его сестра, царевна Нузхатаз-Заман была правди-
    ва во всем, что она рассказала. И он скрыл свое дело с нею и  послал  ей
    привет с царедворцем, и она тоже послала  с  ним  привет,  пожелала  ему
    счастья и осведомилась о своей дочке, Кудыя-Факап.  И  Шарр-Кан  сообщил
    ей, что девочка в безопасности и в полнейшем здравии и  благополучии,  и
    Нузхат-аз-Заман восхвалила и поблагодарила Аллаха великого.  А  Шарр-Кан
    обратился к своему брату за советом, выступать ли им,  но  Дау-аль-Макан
    отвечал: "О брат мой, когда войска соберутся полностью и придут отовсюду
    кочевники". И затем он велел заготовить припасы и доставить военное сна-
    ряжение.
       А потом Дау-аль-Макан вошел к своей жене, которая носила уже пять ме-
    сяцев, и отдал ее под начало ученых и счетчиков, назначив им жалование и
    выдачи. А  на  третий  месяц  по  прибытии сирийских войск он двинулся и
    путь, когда явились кочевые арабы,  и все войска отовсюду,  и войска,  и
    отряды отправились, и  полки  потянулись непрерывно,  и имя главы войска
    дейлемитов было Рустум, а главу турецкого войска звали Бахрам.
       И Дау-аль-Макан поехал посреди войска, и справа от него был его брат,
    Шарр-Кан, а слева - царедворец, его зять. Они ехали в течение целого ме-
    сяца и каждую неделю делали привал в каком-нибудь месте и  отдыхали  там
    три дня, так как людей было много. И они ехали таким  образом,  пока  не
    достигли земель румов. И жители селений и деревень  и  нищие  убежали  и
    устремились в альКустантынию.
       И когда Афридун, их царь, прослышал о случившемся, он поднялся и нап-
    равился к Зат-ад-Давахи, а это она измыслила хитрость и, отправившись  в
    Багдад, убила царя Омара ибн ан-Нумана и потом взяла своих девушек и ца-
    ревну Сусрию и вернулась с ними всеми в свою страну. Когда же она верну-
    лась к своему сыну, царю румов, и почувствовала себя в безопасности, она
    сказала ему "Прохлади твои глаза! Я отомстила за твою дочь, царевну  Иб-
    ризу, убила царя Омара ибн ан-Нумана и привезла Сутю. Поднимайся теперь,
    поезжай к царю аль-Кустантылии и возврати ему Суфию, его дочь.  Осведоми
    его о том, что случилось, чтобы мы все были настороже и  приготовили  бы
    военное снаряжение. Я поеду вместе с тобою к фридуну, царю аль-Кустанты-
    нии. Мне думается, что мусульмане не устоят в бою с нами". - "Дай  срок,
    пока они приблизятся к нашим землям, а мы приготовимся", - отвечал  царь
    румов, а затем они стали собирать людей и снаряжаться. И когда пришла  к
    ним весть о мусульманах, они были уже готовы и собрали людей, и в  пере-
    довых отрядах отправилась Зат-ад-Давахи.
       И когда они достигли аль-Кустантынии, ее величайший царь, царь  Афри-
    дун, прослышал о прибытии Хардуба, царя румов, и вышел к нему навстречу.
    И, встретившись с царем румов, Афридун спросил его, как  он  поживает  и
    почему он явился. Хардуб осведомил его, какие  хитрости  предлагала  его
    мать Зат-ад-Давахи, которая убила царя мусульман и отняла у него царевну
    Суфию, и сказал: "Мусульмане собрали войска и пришли, и  мы  хотим  быть
    все, как одна рука, и встретить их". И царь Афридун обрадовался прибытию
    своей дочери и убийству Омара ибн анНумана. Он послал  во  все  области,
    требуя подкрепления, и сообщил всем, почему был убит Омар ибн  ан-Нуман.
    И войска христиан устремились к нему, и не прошло трех месяцев, как пол-
    ностью собралось войско румов, а потом подошли и франки из разных краев:
    французы, немцы, дубровничане, жители Зары, венецианцы, генуэзцы и  про-
    чие войска желтолицых [151].
       И когда войска собрались и на земле стало тесно от их множества,  ве-
    личайший царь Афридун приказал им выступать из  аль-Кустантынии,  и  они
    отправились, и, выступая, войска их следовали через город десять дней. И
    они шли, пока не остановились в просторной долине ан-Нумана (а эта доли-
    на была вблизи от соленого моря), и стояли три дня, а на четвертый  день
    они хотели трогаться. Но к ним пришли вести о приближении войск  ислама,
    защитников народа лучшего из людей [152]. И они пробыли в долине  еще  три
    дня, а на четвертый день увидали взлетевшую пыль, которая застилала края
    неба. И не прошло часа дневного времени, как эта пыль рассеялась  и  ра-
    зорвалась в воздухе на клочки и улетела, и мрак ее разогнали звезды зуб-
    цов копий и молнии белых клинков, и из-за нее показались исламские  зна-
    мена и мухаммеданские стяги, и приблизились витязи, подобные разлившему-
    ся морю и одетые в кольчуги, которые ты сочтешь за  облака,  покрывающие
    луну.
       И тогда войска встали друг против друга, и оба  моря  столкнулись,  и
    глаза встретились с глазами, и первый, кто выступил на бой,  был  везирь
    Дандан с войсками Сирии (а их было тридцать тысяч всадников). И с  вези-
    рем были предводитель дейлемитов Рустум и глава турок Бахрам с двадцатью
    тысячами. И сзади них шли люди, пришедшие с соленого моря, одетые в  тя-
    желые кольчуги и подобные открытой луне в темную ночь. И христиане  при-
    нялись кричать: "О Иса, о Мариам, о крест" (будь он проклят!), и обруши-
    лись на везиря Дандана и на бывшие с ним сирийские войска.
       А все это случилось по измышлению Зат-ад-Давахи, ибо царь обратился к
    ней перед тем, как выступить, и спросил: "Как поступить и что придумать?
    Ведь ты виновница этого тяжелого дела". И она сказала ему: "Знай, о  ве-
    ликий царь и грозный волхв, я укажу тебе дело, которое не в силах измыс-
    лить Иблис [153], даже если он призовет на  помощь  свои  поверженные  ра-
    ти..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
       Восемьдесят девятая ночь
    
       Когда же настала восемьдесят девятая ночь, она сказала: "Дошло до ме-
    ня, о счастливый царь, что все это было по измышлению старухи, ибо  царь
    обратился к ней перед тем, как выступить, и спросил ее: "Как поступить и
    что придумать? Ведь ты виновница этого тяжелого  дела".  И  она  сказала
    ему: "Знай, о великий царь и грозный волхв, я укажу тебе  дело,  которое
    бессилен придумать Иблис, даже если он призовет на помощь свои повержен-
    ные рати. Пошли пятьдесят тысяч человек, и пусть они сядут на корабли  и
    едут по морю, до самой Дымовой горы, и остаются там, не трогаясь с  мес-
    та, пока не придут к вам знамена ислама, и тогда расправляйтесь с  ними.
    А потом выйдут на них войска с моря и будут сзади них, а мы встретим  их
    с суши, и никто из них не спасется, и прекратится наша  забота  и  будет
    нам вечный мир".
       И царь Афридун одобрил план старухи и воскликнул: "Твой план -  прек-
    расный план, о госпожа хитроумных стариц и прибежище волхвов, когда  по-
    дымаются смуты!"
       И когда войско ислама налетело на них в этой долине,  они  не  успели
    опомниться, как уже огонь пылал в шатрах и мечи работали  среди  тел;  а
    потом подошли войска Багдада и Хорасана, - сто двадцать тысяч всадников,
    - ив передовых отрядах был Дау-аль-Макан.
       И, увидя их, войска неверных, бывшие в море, вышли к ним  из  воды  и
    последовали за ними. И Дау-аль-Макан, увидав их, воскликнул: "Обратитесь
    на неверных, о племя избранного пророка, и сразитесь с людьми нечестия и
    вражды, повинуясь милостивому, милосердному!"
       А тут подошел Шарр-Кан с другими отрядами мусульманских войск, числом
    около ста двадцати тысяч, а войск неверных было  около  тысячи  тысяч  и
    шестисот тысяч. И когда мусульмане соединились друг с другом, их  сердца
    укрепились, и они закричали: "Поистине, Аллах  обещал  нам  поддержку  и
    пригрозил неверным покинуть их!" А затем столкнулись  мечи  и  зубцы,  и
    Шарр-Кан прорвал ряды и ворвался в гущу тысяч, и бился боем, от которого
    поседеют дети. И он гарцевал среди неверных и работал  острорежущим  ме-
    чом, возглашая: "Аллах велик!", пока не прогнал врагов обратно к  берегу
    моря.
       И тела их утомились, и Аллах дал победу вере ислама,  и  люди  сража-
    лись, без вина пьяные. В этой стычке было убито сорок пять тысяч  невер-
    ных, а мусульман погибло три тысячи пятьсот. И лев веры, царь  Шарр-Кан,
    не спал в эту ночь, ни он, ни его брат, Дау-аль-Макан, -  напротив,  они
    подбодряли людей и обходили раненых, поздравляя их с победой и  наградой
    по воскресений. Вот что было с мусульманами.
       Что же касается царя Афридуна, царя аль-Кустантынии, и царя  румов  с
    его матерью, старухой Зат-ад-Давахи, то они собрали эмиров войска и  го-
    ворили между собой: "Мы бы достигли цели и излечили  бы  нашу  душу,  по
    обольщение нашей многочисленностью - вот что нас предало".
       И Зат-ад-Давахи сказала им: "Вам будет польза лишь в том,  чтобы  ис-
    кать благоволения мессии и придерживаться правой веры. Клянусь  мессией,
    войску мусульман придал силу лишь этот сатана, царь Шарр-Кан!" - "Я  на-
    мерен, - сказал царь Афридун, - выстроить завтра против них войска и вы-
    пустить на них знаменитого витязя, Луку ибн Шамлута, ибо он, если высту-
    пит против царя Шарр-Кана, убьет его и убьет других витязей, так что  из
    них не останется ни одною. А сегодня вечером я хочу окурить вас  святей-
    шим ладаном".
       И, услышав его слова, начальники облобызали землю. А  ладан,  который
    он разумел, был кал великого патриарха отрицающего, отвергающего. И  они
    соперничали за обладание им и одобрили его мерзкие свойства, и патриархи
    румов посылали его во все области своих земель в шелковых  лоскутках,  и
    смешивали его с мускусом и благовониями, и когда слух об этом доходил до
    царей, они брали кал по тысяче динаров за каждую драхму, и цари даже по-
    сылали его разыскивать, чтобы окуривать им невест. И патриархи смешивали
    его со своим калом, так как кала великого патриарха не хватало на десять
    областей. А величайшие цари клали немного этого кала в сурьму для глаз и
    лечили им больных и страдающих животом. И когда настало утро и засияло и
    заблистало светом, витязи поспешили в бои копьями..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Ночь, дополняющая до девяноста
    
       Когда же настала ночь, дополняющая до девяноста, она сказала:  "Дошло
    до меня, о счастливый царь, что, когда настало утро и засияло  светом  и
    заблистало, витязи поспешили в бой копьями, а царь Афридун призвал своих
    приближенных патрициев и вельмож своего царства и наградил их и начертил
    крест на их лицах и окурил их тем ладаном, о котором помянуто раньше, то
    есть калом великого патриарха и коварного волхва. А окурив их, он  приз-
    вал к себе Луку ибн Шамлута, которого называют меч мессии. И, окурив его
    калом и потом натерев им его небо, он дал ему кал понюхать и выпачкал им
    его щеки, а остатком кала оп намазал ему усы. А в земле  румов  не  было
    значительнее человека, чем этот проклятый Лука, и не было лучшего стрел-
    ка и бойца мечом и копьем в день схватки, и он отличался гнусной  наруж-
    ностью, и лицо его было как морда осла, а образ, как образ обезьяны. Его
    внешность - внешность соглядатая, и близость к нему тяжелее, чем разлука
    с любимым; от ночи ему досталась мрачность, от льва - зловонное дыхание,
    и от тигра - наглость, а неверие оставило на нем клеймо. И он подошел  к
    царю Афридуну, поцеловал ему ноги и встал перед ним, и царь Афридун ска-
    зал ему: "Я хочу, чтобы ты выступил против Шарр-Кана, царя Дамаска, сына
    Омара ибн ан-Нумана, и отвел от нас к облегчил эту беду". И  Лука  отве-
    чал: "Слушаю и повинуюсь!" И царь начертил на его лице крест и  объявил,
    что победа достанется ему вскорости.
       И Лука ушел от царя Афридуна, и потом этот проклятый Лука сел на  ры-
    жего коня, и на нем была красная одежда и золотая  кольчуга,  выложенная
    драгоценными камнями, и нес он копье с тремя зубцами, словно он  прокля-
    тый Иблис в день уничтожения племен [154]. И он  и  его  нечестивое  племя
    тронулось в путь, как бы гонимое в огонь, и среди них был глашатай,  ко-
    торый возглашал поарабски: "О народ Мухаммеда, - да благословит его  Ал-
    лах и да приветствует! - пусть выходит из вас лишь один ваш витязь,  меч
    ислама Шарр-Кан, правитель Дамаска Сирийского!" И  он  не  закончил  еще
    своих слов, как вдруг на равнине раздался гул, звуки  которого  услышали
    все люди, и конский топот рассеял войска, напоминая о дно Хонейна [155]" И
    злодеи испугались и повернули шеи в сторону шума, и вдруг оказалось, что
    это царь  Шарр-Кан,  сын  царя  Омара  ибн  ан-Нумана.  Когда  его  брат
    Дау-аль-Макан увидал этого проклятого на поле  и  услышал  глашатая,  оп
    обернулся к своему брату Шарр-Кану и сказал ему:  "Они  хотят  тебя".  И
    Шарр-Кан отвечал: "Если так, это мне тем любезней". И, убедившись в этом
    и услышав глашатая, который кричал на поле: "Пусть  не  выходит  ко  мне
    никто, кроме Шарр-Кана!", мусульмане поняли, что этот проклятый - витязь
    румских земель и что он поклялся очистить Землю от мусульман, а иначе он
    будет в числе понесших потерю, ибо это он жег сердца, и его  злобы  боя-
    лись войска турок, дейлемитов и курдов.
       И тут Шарр-Кан вышел к нему, подобный ярому льву, а сидел он на хреб-
    те чистокровного коня, похожего на испуганного газеленка.  И  он  погнал
    его к Луке и, оказавшись подле него, потряс в руке копье, подобное змее-
    ехидне, и произнес такие стихи:
       "У меня есть рыжий, узде послушный, воинственный,
       И отдаст тебе, сколько хочешь ты, он из сил своих.
       И копье прямое, остер и гибок зубец его,
       И как будто мать всех превратностей на древке его,
       И клинок индийский, отточенный, - обнажив его,
       Словно молнию, что мелькает в небе, увидишь ты".
       И Лука не понял значения этих речей и силы нанизанных слов;  нет,  он
    ударил себя рукою по лицу из уважения к кресту, нарисованному на нем,  а
    затем поцеловал ее и, направив дротик на Шарр-Кана, бросился на него. Он
    подкинул дротик одной рукой так, что он скрылся  из  глаз  смотрящих,  и
    поймал его другой рукой,  как  делают  чародеи,  а  потом  бросил  им  в
    Шарр-Кана. И дротик вылетел из его руки, как сверкающая огненная стрела.
    И люди зашумели и испугались за  Шарр-Кана.  Но  когда  дротик  подлетел
    близко к Шарр-Кану, он схватил его в воздухе, и умы людей смутились.
       А затем Шарр-Кан потряс дротик той рукой, которой он взял его у хрис-
    тианина, так что едва не сломал его, и подбросил его в воздух, и  дротик
    скрылся из глаз, но он поймал его другой рукой быстрее мгновения ока,  и
    издал вопль, исходивший из глубины сердца, и воскликнул:  "Клянусь  тем,
    кто создал семь небосводов, я ославлю этого проклятого во всех странах!"
       И он бросил в него дротик, и Лука хотел сделать с дротиком то же, что
    и Шарр-Кан, и протянул руку, чтобы поймать дротик в воздухе, но Шарр-Кан
    поспешил метнуть в него второй дротик и ударил его, и дротик попал в се-
    редину креста, бывшего у него на лице,  и  Аллах  устремил  его  душу  в
    огонь, скверное это обиталище! [156]
       И когда неверные увидали, что Лука ибн Шамлут упал убитый, они  стали
    бить себя по лицу и кричать: "О горе! О гибель!" И взывали  о  помощи  к
    патриархам монастырей..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девяносто первая ночь
    
       Когда же настала девяносто первая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,
    о счастливый царь, что, когда неверные увидели, что Лука ибн Шамлут упал
    убитый, они стали бить себя по лицу и кричать: "О  горе!  О  гибель!"  И
    взывали о помощи к патриархам монастырей, восклицая: "Где кресты?" И мо-
    нахи стали молиться, а потом они все объединились  против  Шарр-Кана  и,
    выставив острые мечи и копья, ринулись в бой и сражение.
       И войско встретилось с войском, и груди оказались под ударами  копыт,
    и заработали острые мечи и копья, и плечи и кисти ослабели, и  кони  как
    будто были созданы без ног, и глашатай войны непрестанно взывал, пока не
    устали руки и день не ушел и не приблизилась ночь с  ее  мраком.  И  оба
    войска расстались, и все витязи были от сильного боя  и  ударов  копьем,
    как пьяные. И земли наполнились убитыми, и тяжелы были раны,  и  раненых
    не отличить было от мертвых.
       А потом Шарр-Кан встретился со своим братом Дауаль-Маканом  и  царед-
    ворцем и везирем Данданом, и сказал своему брату Дау-аль-Макану и царед-
    ворцу: "Поистине, Аллах открыл врата погибели для неверных. Слава же Ал-
    лаху, господу миров!" - "Мы не перестанем воздавать хвалу Аллаху за  то,
    что он снял печаль с арабов и персов, - ответил Дау-аль-Макан брату, - и
    люди, поколение за поколением, будут рассказывать о том, что ты сделал с
    проклятым Лукой, исказителем Евангелия, и о том, как ты поймал  копье  в
    воздухе и поразил врага Аллаха среди людей. И слава твоя будет вечна  до
    конца времен". - "О великий царедворец и грозный храбрец", - сказал  по-
    том Шарр-Кан. И царедворец ответил ему: "Я здесь!"  И  Шарр-Кан  молвил:
    "Возьми с собою везиря Дандана и двадцать тысяч всадников и пройди с ни-
    ми к морю расстояние в семь  фарсахов.  Двигайтесь  скорее,  чтобы  быть
    близко от берега и чтобы между вами и врагом было два фарсаха.  Укрывай-
    тесь в ложбинах, пока не услышите, как шумят неверные, выходя  с  кораб-
    лей, и до вас не донесутся крики со всех сторон, когда между нами и  ими
    заработают копья. И когда вы увидите, что наши войска повернули  вспять,
    как бы убегая, и неверные ползет за ними со всех сторон, даже со стороны
    моря и шатров, будьте в засаде; но едва ты  увидишь  знамя  с  надписью:
    "Нет бога, кроме Аллаха. Мухаммед - посол Аллаха, да благословит его Ал-
    лах и да приветствует!" - подними зеленое знамя, крикни: "Аллах  велик!"
    - и несись на них сзади и постарайся, чтобы  неверные  не  встали  между
    убегающими и морем". - "Слушаю и повинуюсь", - ответил придворный. И они
    сговорились об этом деле в тот же час, а потом войска снарядились и отп-
    равились, и царедворец взял с собою везиря Дандана и двадцать тысяч  че-
    ловек, как велел Шарр-Кан.
       А когда настало утро, враги сели на  коней,  обнажив  мечи,  подвязав
    копья и неся оружие, и люди рассыпались по холмам и котловинам,  и  свя-
    щенники закричали, и головы обнажились, и взвились кресты на парусах ко-
    раблей, и воины направились к берегу со всех сторон. Они вывели коней на
    сушу и собрались нападать и убегать, и мечи заблистали, и  толпы  двину-
    лись, и засверкали молнии копий на кольчугах, и завертелся жернов гибели
    над головами пеших всадников, и головы летели с туловищ, и языки немели,
    и глаза покрывались мраком, и лопались желчные пузыри. И мечи  работали,
    и черепа отлетали, и отсекались запястья, и кони погружались в кровь,  и
    воины хватали Друг Друга за бороду, и войска ислама призывали  благосло-
    вение и привет Аллаха на господина людей и возглашали хвалу  милосердому
    за дарованные им милости. А войска неверных возглашали  хвалу  кресту  и
    поясу, и выжимкам и выжимателю, и  священникам  и  монахам,  и  вербному
    воскресенью и митрополиту.
       И Дау-аль-макан  с Шарр-Каном  отступили  назад,  и  воины  повернули
    вспять и показали врагам, что бегут,  и войска неверных поползли на них,
    думая, что они разбиты, и приготовились биться и сражаться. И люди исла-
    ма возвысили голос, читая начало главы о Короне, и убитые были растопта-
    ны под ногами коней. И глашатай румов кричал: "О рабы мессии, исповедую-
    щие правую  веру, о  слуги первосвятителя,  поддержка свыше явилась нам!
    Войска ислама  склонились к бегству. Не поворачивайтесь же к ним спиною,
    но пусть овладеют мечи их затылками! Не прекращайте преследования, иначе
    вы отступитесь от мессии, сына Мариам, который заговорил в колыбели!"
       И Афридун, царь аль-Кустантынии, подумал, что войска неверных  побеж-
    дают, и он не знал, что это искусный Замысел мусульман. Он послал к царю
    румов весть о победе и говорил ему: "Нам помог только кал великого  пат-
    риарха, когда запах его повеял и с бород и с усов и разлился среди  всех
    рабов креста, присутствующих и отсутствующих.  Клянусь  чудесами,  твоей
    дочерью Абризой, назареянкой, служанкой Мариам, и водами крещения, я  не
    оставлю на земле ни одного бойца за веру, и я твердо принял это злое на-
    мерение".
       И гонец отправился с этим посланием, а неверные закричали друг другу:
    "Отомстите за Луку!.."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    
    
       Девяносто вторая ночь
    
       Когда же настала девяносто вторая ночь, она сказала: "Дошло до  меня,
    о счастливый царь, что неверные закричали друг другу: "Отомстите за  Лу-
    ку!" А царь румов стал кричать:  "Отомстим  за  Абризу!"  И  тогда  царь
    Дау-аль-Макан крикнул: "О рабы владыки воздающего, бейте неверных и отс-
    тупников белыми клинками и серыми копьями!" И тогда мусульмане вновь по-
    вернули на неверных и заработали среди них режущим и секущим. И глашатай
    мусульман взывал: "На врагов веры, о любящий  пророка,  избранника!  Вот
    время сделать угодное всеблагому, всепрощающему! О надеющийся на  спасе-
    ние в день устрашающий, поистине рай под сенью мечей!"
       И вот Шарр-Кан со своими воинами ринулся на  неверных  и  отрезал  им
    путь к бегству и гарцевал и кружил между рядами. И вдруг всадник,  прек-
    расно изогнувшийся, расчистил в войске неверных круг  и  стал  гарцевать
    среди нечестивых, разя мечом и копьем, и наполнил землю головами и тела-
    ми. И неверные устрашились его боя и склонили шеи под его разящими  уда-
    рами, - а он опоясался двумя мечами, взором и острым клинком, и подвязал
    два копья, - копье на древке и свой стан, - и обильные кудри его заменя-
    ли войско, обильное числом, как сказал о нем поэт:
       Прекрасны кудри длинные лишь тогда,
       Когда их пряди падают в битвы день -
       На плечи юных с копьями у бедра,
       Что длинноусых кровью напоены.
       А другой говорит:
       Сказал я ему, когда он меч подвязал себе:
       "Довольно ведь лезвий глаз, и острый не нужен меч".
       Он молвил: "Клинки очей влюбленным назначены,
       А меч предназначен тем, кто счастья в любви по знал".
       И, видя его, Шарр-Кан воскликнул: "Заклинаю тебя Кораном и знаменьями
    всемилостивого, кто ты, о витязь из витязей? Своими деяниями ты ублагот-
    ворил воздающего владыку, которого одно дело не  отвлекает  от  другого,
    когда обратил в бегство людней неверия и беззакония". И витязь воззвал к
    нему, говоря: "Ты вчера заключил со мною союз, как ты скоро забыл меня!"
    И он откинул с лица покрывало, так что стала явна его скрытая красота, и
    вдруг оказалось, что это Дау-аль-Макан.
       И Шарр-Кан обрадовался ему, но только он побоялся, что бойцы стеснят-
    ся вокруг нею и храбрецы обрушатся на него, и будет это из-за двух  при-
    чин: во-первых, так как он молод годами и был укрыт от дурного глаза, и,
    во-вторых, потому, что его жизнь - величайшая опора царства. "О царь,  -
    сказал он ему, - ты подверг себя опасности. Подведи твоего коня вплотную
    к моему коню. Я считаю, что враги тебе опасны, и лучше, чтобы ты не  вы-
    ходил из-под знамен, и мы могли бы метать во врагов твои верные стрелы".
    - "Я хочу быть равен тебе в бою и не жалею себя, сражаясь перед  тобой!"
    - воскликнул Дау-альМакан. И затем войска ислама обрушились на  неверных
    и охватили их со всех сторон и бились с ними, как должно биться, и  сло-
    мили они мощь неверия, непокорства и нечестия. И царь Афридун  опечалил-
    ся, увидя, какое постигло румов дурное дело. А  они  повернули  спины  и
    предались бегству, направляясь к кораблям. И вдруг с берега  моря  вышли
    на них войска, и во главе их был везирь Дандан,  повергающий  храбрецов,
    который разил их мечом и копьем вместе с эмиром Бахрамом  -  начальником
    сирийских племен, предводителем двадцати тысяч львов.
       И войска ислама окружили неверных и сзади  и  спереди.  И  отряд  му-
    сульман обратился против тех, что были на кораблях, и ввергли их  в  ги-
    бель, так что они пробросались в море, и перебили их великое  множество,
    больше ста тысяч патрициев, и не спасся из их храбрецов ни малый, ни ве-
    ликий. И захватили их корабли с бывшими на них деньгами,  сокровищами  и
    грузом - все, кроме двадцати кораблей, - ив этот день мусульмане забрали
    добычу, какой не захватывал никто в минувшие времена,  и  ничье  ухо  не
    слышало о подобном сражении и бое. И среди захваченного  было  пятьдесят
    тысяч коней, кроме сокровищ и прочей добычи, которую не объять  ни  сче-
    том, ни счислением, и как нельзя сильнее обрадовались они победе и  под-
    держке, которую послал им Аллах.
       Вот что было с ними. Что же касается беглецов, то  они  добрались  до
    аль-Кустанынии, а к обитателям ее пришла раньше весть, что это царь  Аф-
    ридун побеждает мусульман. И старуха Зат-ад-Давахи сказала: "Я знаю, что
    мой сын, царь румов, не будет среди беглецов, и не  страшится  он  войск
    ислама и обращает жителей земли в христианскую веру". И старуха приказа-
    ла великому царю Афридуну украсить город, и жители  проявили  радость  и
    пили вино и не знали они, что было суждено.
       И посреди их радостей вдруг закаркал над ними ворон горя и печалей, и
    приблизились двадцать бежасних кораблей, и на одном из них был царь  ру-
    мов. И Афридун, царь аль-Кустантынии, встретил их на берегу, и ему расс-
    казали, что их постигло, и велик был их плач, и раздавались их стенания,
    и радость сменилась печалью и горем.
       И рассказали Афридуну, что Луку  ибн  Шамлута  поразила  превратность
    судьбы и ударила его стрела гибели, бьющая без промаха.  И  вырос  тогда
    перед царем Аридуном судный день, и узнал он, что заблуждения их не исп-
    равил". И поднялись среди румов причитания, и решимость их  ослабела,  и
    заплакали плакальщики, и со всех сторон поднялись  стенания  и  плач.  И
    царь румов вошел к царю Афридуну и рассказал ему об истинных обстоятель-
    ствах и о том, что бегство мусульман было  обманчивое  и  притворное,  и
    сказал: "Не жди, что прибудут еще войска, кроме тех, которые уже  прибы-
    ли". Услышав эти слова, царь Афридун упал без чувств, и нос его оказался
    у него под ногами, а потом он сказал: "Быть может, мессия разгневался на
    них и привел к ним мусульман".
       И великий патриарх, пришел к царю, озабоченный, и  тот  сказал  ему:
    "Отец наш, на наше войско напала гибель, и мессия  воздал  нам".  -  "Не
    огорчайтесь и не печальтесь, - ответил ему патриарх, - наверное, кто-ни-
    будь из вас совершил проступок перед мессией и все были наказаны за  его
    прегрешение. По теперь мы станем читать за вас в церквах  молитвы,  пока
    эти мухаммеданские войска не будут отброшены".
       А затем после этого пришла старуха Зат-ад-Давахи и сказала: "О  царь,
    поистине войско мусульман многочисленно, и мы получим  победу  над  ними
    только хитростью. Я намерена устроить коварство и обман и  отправлюсь  к
    войскам ислама. Быть может, я достигну того, чего хочу от  предводителя,
    и убью их витязя, как убила его отца. А если моя хитрость с ним удастся,
    никто из его войска не вернется в свою сторону, - все  они  сильны  лишь
    из-за него. Но я хочу, чтобы христиане, жители  Сирии,  которые  выходят
    продавать свои товары всякий месяц и всякий год, помогли мне - через них
    исполнится мое желание". - "В какое время ты хочешь, чтобы было это  де-
    ло?" - спросил царь. И старуха велела ему привести к ней сто человек  из
    Неджрана [157] сирийского. И когда их привели к царю, тот сказал  им:  "Не
    знаете ли вы, что испытали христиане от мусульман?" - "Да, знаем", - от-
    вечали они. И царь сказал: "Знайте, что эта женщина подарила  себя  мес-
    сии, и теперь она вознамерилась отправиться с вами в обличий единобожни-
    ков, чтобы устроить хитрость, польза от которой обратится на нас и поме-
    шает мусульманам до нас добраться. Подарите ли вы себя мессии, а  я  вам
    дам кантар [158] золота? Кто из вас останется цел, тому  будут  деньги,  а
    кто умрет, тому воздаст мессия". - "О царь, мы подарили себя  мессии,  и
    мы - выкуп за тебя", - отвечали они. И тогда старуха взяла все нужные ей
    зелья и положила их в воду и кипятила их на огне, пока не  осело  черное
    вещество, и, подождав, пока зелья остынут, она прикрыла их краем длинно-
    го платка. А затем она надела поверх одежды  плащ,  обшитый  шнурком,  и
    взяла в руки четки, вошла к царю, и не узнал ее ни он,  ни  кто-либо  из
    сидевших с ним. И она открыла лицо, и все, находившиеся в зале,  восхва-
    лили ее за хитрость. И сын ее обрадовался и воскликнул: "Да не лишит нас
    мессия твоего лица!" И старуха выехала с христианами, что были из  Кедж-
    рана сирийского, и они двинулись, направляясь к войску Багдада..."
       И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
    


Купить стеллаж металлический для склада б/у
для склада и офиса. В наличии. Доставка, монтаж
gensklad.com
Яндекс.Метрика