 |
|
Шестьсот семьдесят третья ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят третья ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что люди, ехавшие на корабле, схватили Гари-
ба и связали его, говоря: "Мы убьем его только на нашей земле".
И потом они ехали, пока не достигли города Курджей. А тот, кто его
построил, был жестокий амалекитянин, и он поставил у каждых ворот города
по человеку из меди, сделанному с мудростью, и когда входил в город ка-
койнибудь чужеземец, этот человек трубил в трубу, и всякий, кто был в
городе, слышал это, и вошедшего схватывали и убивали, если он не вступал
в их веру. И когда Гариб вступил в город, человек закричал великим кри-
ком и так заревел, что испугал сердце царя, и тот встал и вошел к своему
идолу и увидел, что из его рта, носа и глаз выходит огонь и дым. А в
брюхо идола вошел шайтан, который говорил его языком и сказал: "О царь,
к тебе попал один человек по имени Гариб, и он - царь Ирака. Он приказы-
вает людям оставить их веру и поклоняться господу, и когда его к тебе
приведут, не щади его".
И царь вышел и сел на престол, и вдруг привели Гариба, поставили его
перед царем и сказали: "О царь, мы увидели, что этот юноша не верит в
наших богов, и мы нашли его тонущим". И они рассказали царю историю Га-
риба, и царь сказал: "Пойдите с ним в дом большого идола и зарежьте его
перед ним; может быть, он будет нами доволен". - "О царь, - сказал ему
везирь, - зарезать его не хорошо: он умрет в одну минуту". - "Мы заклю-
чим его в тюрьму, наберем дров и подожжем се", - сказал царь. И собрали
дрова, жгли их до утра. И царь вышел вместе с жителями города и велел
привести Гариба, и за ним пошли, чтобы его привести, но не нашли его. И
посланные вернулись и осведомили царя о его бегстве, и царь спросил: "А
как же он убежал". И ему сказали: "Мы увидели, что цепи и оковы сброше-
ны, а двери заперты". И царь удивился и воскликнул: "На небо, что ли, он
улетел или под землю провалился?" И ему ответили: "Не знаем!" - "Я пойду
к моему богу и спрошу его про этого человека, он расскажет мне, куда он
ушел", - сказал царь.
И он встал и отправился к идолу, чтобы пасть перед ним ниц, но не на-
шел его, и тогда он начал тереть себе глаза, говоря: "Ты спишь или
бодрствуешь?" И он обратился к везирю и спросил: "О везирь, где мой бог
и где пленник? Клянусь моей верой, о пес среди везирей, если бы ты мне
не посоветовал его сжечь, я бы его зарезал. Это он украл моего бога и
убежал, и я обязательно отомщу!" И он вытащил меч и, ударив везиря, от-
рубил ему голову.
А исчезновению Гариба с идолом была диковинная причина. Вот она.
Когда царь заточил Гариба, его посадили в комнату рядом с беседкой, в
которой был идол. И Гариб стал поминать Аллаха великого и просить у Ал-
лаха великого, славного, помощи, и его услышал марид, приставленный к
идолу, говорившему его языком, и его сердце смирилось, в он воскликнул:
"О, позор мне перед тем, кто меня видит, а я его не вижу!" И он подошел
к Гарибу и припал к его ногам и спросил его: "О господин мой, что мне
сказать, чтобы стать одним из твоих приверженцев и вступить в твою ве-
ру?" - "Скажи: "Нет бога, кроме Аллаха, Ибрахим - друг Аллаха", - сказал
Гариб. И марид произнес исповедание и был зачислен в число обладателей
счастья. А имя этого марида было Зальзаль ибн аль-Музальзиль, и его отец
был одним из великих царей джиннов. И марид освободил Гариба от оков и
понес его с идолом, направляясь к верхнему воздуху..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят четвертая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят четвертая ночь, она сказала:
"Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда марид понес Гариба вместе
с идолом, он направился к верхнему воздуху, и вот то, что с ним было.
Что же касается царя, то он вошел, чтобы спросить идола про Гариба, и
не нашел его, и случилось то, что случилось. И когда воины царя увидели,
что произошло, они отвергли поклонение идолу и вытащили мечи и убили
своего царя и напали друг на друга. Меч ходил между ними три дня, пока
они не уничтожили один другого и не осталось из них только два человека.
И один из них осилил другого и убил его, и подскочили к этому человеку
дети и убили его, и они до тех пор колотили друг друга, пока не погибли
все до последнего. И женщины и девушки бросились бежать и направились в
селения и крепости, и сделался город пустым, и остались в нем только со-
вы.
Вот что случилось с жителями города. Что же касается Гариба, то
Зальзаль ибн аль-Муэальзиль поднял его и направился с ним в свою страну,
то есть на Камфарные острова, к хрустальному дворцу и заколдованному
тельцу. А у царя аль-Музальзиля был пестрый теленок, которого он одевал
в украшения и платья, затканные червонным золотом, и он сделал его бо-
гом. И однажды аль-Музальзиль со своими людьми вошел к теленку и увидел
его испуганным. "О бог мой, что тебя испугало?" - спросил он. И шайтан,
бывший в брюхе теленка, закричал и сказал: "О Музальзиль, твой сын скло-
нился к вере друга Аллаха - Ибрахима, при помощи Гариба, властитель Ира-
ка".
И затем он рассказал ему о том, что случилось, с начала до конца. И
когда царь услышал слова теленка, он вышел, недоумевая, и сел на престол
своего царства и потребовал к себе вельмож правления, и они явились. И
царь рассказал им, что он услышал от идола, и они удивились этому и
спросили: "Что же нам делать, о царь?" И царь сказал: "Когда мой сын
явится и вы увидите, что я его обнимаю, хватайте его". И вельможи отве-
чали: "Слушаем и повинуемся!"
А потом, через два дня, Зальзаль вошел к своему отцу, и с ним были
Гариб и идол царя Курджей, и когда он уходил в дворцовые ворота, на него
с Гарибом бросились и схватили и поставили перед царем аль-Музальзим. И
царь посмотрел на своего сына взором гнева и сказал ему: "О пес из джин-
нов, разве ты покинул твою веру и веру твоих отцов и дедов?" - "Я вошел
в истинную веру, а ты - горе тебе! - прими ислам, ты спасешься от гнева
всевластного владыки, творца ночи и дня", - ответил Зальзаль. И царь
разгневался на своего сына и воскликнул: "О дитя прелюбодеяния, ты гово-
ришь мне в лицо такие слова!"
И он велел его заточить, и его заточили, а потом царь обратился к Га-
рибу и сказал ему: "О обломок людей, как ты сыграл с разумом моего сына
и вывел его из его веры?" - "Я вывел его из заблуждения на верный путь,
из огня в рай, из нечестия к вере", - ответил Гариб. И царь закричал на
марида по имени Сайяр и сказал ему: "Возьми этого пса и брось его в До-
лину Огня, чтобы он погиб".
А это была такая долина, что из-за крайней ее жары и пылания ее углей
всякий, кто спускался в нее, погибал и не жил ни минуты, и окружала эту
долину гора, высокая и гладкая, в которой не было прохода. И проклятый
Сайяр подошел и, подняв Гариба, полетел с ним и направился к пустынной
четверти мира [551]. И когда между ним и той долиной остался один час пу-
ти, ифрит устал нести Гариба и опустил его в долину, где были деревья,
реки и плоды. И марид опустился, утомленный, и Гариб сошел с его спины
(а он был спутан), и ифрит заснул от усталости и стал храпеть, и Гариб
до тех пор трудился над узами, пока не освободился от них. И он взял тя-
желый камень и бросил его ифриту на голову, и камень искрошил ему кости,
и он тотчас же погиб. И Гариб пошел по этой долине..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят пятая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят пятая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, когда Гариб убил марида, он пошел по
долине и увидел, что она находится на острове, посреди моря, широкий и
есть на нем все плоды, каких желают уста и язык. И стал Гариб есть плоды
в этой долине и пить из ее каналов. И прошли в ней над ним лета и годы,
и он хватал рыбу и ел. И провел он таким образом в одиночестве и уедине-
нии семь лет, и когда, однажды, он сидел, вдруг спустились к нему по
воздуху два марида, с каждым из которых был человек. И они увидели Гари-
ба и сказали ему: "Эй, ты, кто будешь и из какого ты племени?" А у Гари-
ба отросли длинные волосы, и мариды сочли, что он из джиннов, и спросили
его, что с ним, и Гариб сказал: "Я не из джиннов".
И он рассказал им, что с ним случилось, от начала до конца, и мариды
опечалились о нем, и один из ифритов сказал: "Оставайся на месте, пока
мы доставим этих баранов нашему царю - одним из них он пообедает, а дру-
гим поужинает, - а потом мы вернемся к тебе и доставим тебя в твою стра-
ну". И Гариб поблагодарил их и спросил: "Где бараны, которые с вами?" И
мариды ответили: "Вот эти два человека". И тогда Гариб воскликнул: "При-
бегаю к защите бога Ибрахима, друга Аллаха, господа всякой вещи, который
во всякой вещи властен!"
И затем ифриты улетели, а Гариб сидел и дожидался марида. И через два
дня марид принес ему одежду и прикрыл его и понес, и летел с ним к верх-
нему воздуху, пока мир не скрылся от него. И Гариб услышал славословие
ангелов в воздухе, и в марида попала от них огненная стрела, и он стал
убегать и направился к земле. И когда между ним и землею оставалось
расстояние полета копья, стрела приблизилась к нему и настигла его. И
Гариб поднялся и слез с плеча ифрита, которого настигла стрела, и он
превратился в пепел. А Гариб опустился прямо в море и погрузился на глу-
бину двух ростов человека и, поднявшись, плыл весь день и ночь и второй
день, пока его душа не ослабела и он не убедился, что умрет. И не насту-
пил еще третий день, и он отчаялся, что будет жив, как вдруг появилась
перед ним высокая гора, и Гариб направился к ней и поднялся на нее. И он
стал ходить по этой горе и питался растениями земли, и отдохнул день и
ночь, а затем сошел с горы и спустился позади нее. И он шел два дня и
достиг города, где были деревья, реки, стены и башни. И когда он достиг
городских ворот, к нему подошли привратники и схватили его и привели к
их царице.
А царицу звали Джаншах, и было ей пятьсот лет жизни. И всякого, кто
входил в ее город, показывали ей, и она брала его и ложилась с ним, а
когда он кончал свое дело, она его убивала, и так она уже убила много
людей. И когда ей привели Гариба, он ей понравился, и она спросила его:
"Как твое имя, какова твоя вера и из какой ты страны?" И Гариб ответил
ей: "Мое имя - Гариб, царь Ирака, а вера моя - ислам". - "Выступи из
твоей веры и вступи в мою веру, и я выйду за тебя и сделаю тебя царем",
- сказала царица. И Гариб посмотрел на нее глазом гнева и воскликнул:
"Пропади ты с твоей верой!" И тогда царица закричала на него и сказала;
"Ты ругаешь моего идола, а он из красного сердолика и украшен жемчугом и
драгоценностями!" И потом она сказала: "Эй, люди, заключите его в бесед-
ку идола, может быть, это смягчит его сердце!" И Гариба заключили в бе-
седку идола и заперли его за дверями..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят шестая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что, когда Гариба заключили в беседку идола
и заперли его за дверями и тюремщики ушли своей дорогой, Гариб посмотрел
на идола и увидел, что он из красного сердолика, а на шее у него оже-
релья из жемчуга и драгоценных камней. И Гариб подошел к идолу и, подняв
его, ударил им об землю, и идол превратился в груду обломков. А Гариб
заснул и спал, пока не взошел день. И когда наступило утро, царица села
на свой престол и сказала: "Эй, люди, приведите ко мне пленника!" И люди
пошли к Гарибу и отперли беседку и, войдя, увидели, что идол разбит. И
они стали так бить себя по лицу, что из уголков их глаз пошла кровь. А
потом они подошли к Гарибу, чтобы схватить его, и Гариб ударил кулаком
одного, и тот умер, и ударил другого и убил его и перебил так двадцать
пять человек, а остальные убежали. И они вошли к царице Джаншах, крича,
и та спросила" "В чем дело?" И они сказали: "Пленник разбил твоего идола
и убил твоих людей". И они рассказали ей о том, что было, и царица уда-
рила своим венцом об землю и воскликнула: "Нет больше идолам цены!" А
потом она села на коня с тысячей богатырей и направилась к дому идола. И
она увидела, что Гариб вышел из беседки и взял меч и стал убивать бога-
тырей и повергать мужей. И когда Джаншах увидала Гариба и его храбрость,
она утонула в любви к нему и воскликнула: "Нет мне нужды в идоле, и я
хочу только, чтобы этот чужеземец полежал у меня на груди остаток моей
жизни!"
И потом она сказала своим людям: "Отойдите от него и удалитесь!" И
подошла и стала бормотать. И локоть Гариба сделался неподвижным, и руки
его ослабели, и меч выпал у него из руки. И его схватили и связали, уни-
женного, презренного и растерявшегося, и потом Джаншах вернулась и села
на престол своего царства и приказала своим людям уйти. И она осталась с
Гарибом одна в помещении и сказала ему: "О пес арабов, ты разбиваешь мо-
его идола и убиваешь моих людей!" - "О проклятая, - ответил Гариб, -
будь это бог, он бы наверное защитил себя". - "Ляг со мной, и я отпущу
тебе то, что ты сделал", - сказала царица. И Гариб воскликнул: "Я не
сделаю ничего такого!" - "Клянусь моей верой, я буду тебя пытать жесто-
кой пыткой!" - сказала тогда царица" И затем она взяла воды и, поколдо-
вав над ней, брызнула ею Гариба, и он превратился в обезьяну. И царица
стала его кормить и поить, и заточила его в комнате, и приставила к нему
человека, который ходил за ним два года. А потом, в какой-то день, она
позвала Гариба и велела привести его к себе и спросила: "Ты меня послу-
шаешься?" И Гариб сказал ей головой: "Да". И царица обрадовалась и осво-
бодила его от чар. И она подала Гарибу еду, и Гариб поел с ней и стал с
ней играть и целовать ее, и царица доверилась ему. И когда пришла ночь,
она легла и сказала Гарибу: "Вставай, делай свое дело". И Гариб ответил:
"Хорошо". И, сев ей на грудь, схватил ее за шею и сломал ее, и он до тех
пор не поднялся, пока из царицы не вышел дух. И он увидел открытую кла-
довую и вошел туда и нашел в ней отполированный меч и щит из китайского
железа. И тогда он облекся в полное вооружение и подождал до утра, а ут-
ром вышел и стал у ворот дворца. И пришли эмиры и хотели войти, чтобы
служить, и увидели Гариба, одетого в боевые доспехи, и Гариб сказал им:
"О люди, оставьте поклонение идолам и поклонитесь царю всеведущему,
творцу ночи и дня, господу людей, оживителю костей, создателю всякой ве-
щи, который во всякой вещи властен".
И когда нечестивые услышали эти слова, они ринулись на Гариба, но тот
понесся на них, как сокрушающий лев, и стал кружиться среди них и убил
из них множество народа..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят седьмая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят седьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что Гариб понесся на неверных и уничтожил их
множесто. И пришла ночь, и неверные умножились против Гариба, и все они
устремились к нему и хотели его захватить. И вдруг тысяча маридов броси-
лась на нечестивых с тысячью мечей, и главой их был Зальзаль ибн аль-Му-
зальзиль, который был в первых рядах войска. И мариды заработали среди
нечестивых острыми мечами и напоили их из чаши гибели, и поспешил Аллах
великий отправить их души в огонь, и не осталось из людей Джаншах нико-
го, кто бы мог доставить вести. И закричали ее помощники: "Пощады, поща-
ды!" - и уверовали в судящего владыку, которого не отвлечет одно дело от
другого, истребителя Хосроев, губителя великанов, господа жизни дольней
и последней.
А потом Зальзаль поздоровался с Гарибом и поздравил его со спасением.
И Гариб спросил его: "Кто тебя осведомил о моем положении?" - "О влады-
ка, - ответил Зальзаль, - когда отец мой заточил меня и послал тебя в
Долину Огня, я оставался в тюрьме два года, а потом он меня выпустил, и
я провел после этого год, а затем вернулся к тому, что было раньше, я
убил моего отца, и войска мне подчинились, и вот уже год, как я над ними
властвую. И как-то я заснул (а ты был у меня в мыслях) и увидел во сне,
что ты сражаешься с людьми Джаншах, и тогда я взял эту тысячу маридов и
пришел к тебе". И Гариб удивился такому совпадению и взял деньги Джаншах
и деньги ее людей и поставил над городом своего правителя.
А мариды понесли деньги и Гариба, и они провели ночь не иначе, как в
городе Зальзаля. И Гариб пробыл в гостях у Зальзаля шесть месяцев, а по-
том он захотел уехать. И тогда Зальзаль принес подарки и послал три ты-
сячи маридов, которые принесли деньги из города Курджей, и он положил
подарки на деньги Джаншах. И затем Зальзаль велел маридам нести подарки
и деньги, а сам Зальзаль понес Гариба, и они все направились к городу
Исбанир-аль-Мадаин, и не пришла еще полночь, как они были уже там. И Га-
риб посмотрел и увидел, что город осажден и окружен влачащимся войском,
подобным переполненному морю. И тогда он спросил Зальзаля: "О брат мой,
какова причина этой осады и откуда это войско?" И потом Гариб опустился
на крышу дворца и позвал: "Эй, Каукаб-ас-Сабах, эй, Махдия!" И они вста-
ли от сна, ошеломленные, и спросили: "Кто зовет нас в такое время?" -
"Я, ваш владыка Гариб, творец дивного дела", - ответил Гариб. И когда
обе женщины услышали слова своего владыки, они обрадовались, и рабыни с
евнухами тоже.
И Гариб спустился, и женщины бросились к нему и заголосили, так что
во дворце загудело, и пришли предводители из своих опочивален и спроси-
ли: "В чем дело?" - и, войдя во дворец, сказали евнухам: "Родила, что
ли, одна из невольниц? [552]" И евнухи ответили: "Нет, но радуйтесь: к вам
прибыл царь Гариб".
И эмиры обрадовались, а Гариб поздоровался с женщинами и вышел к сво-
им товарищам, и те бросились к нему и стали целовать ему руки и ноги,
воздавая хвалу Аллаху великому и прославляя его. И Гариб сел на престол
и призвал своих товарищей, и они явились и сели вокруг него, и Гариб
спросил их про воинов, которые осадили их, и приближенные сказали: "О
царь, вот уже три дня, как они осаждают нас, и с ними джинны и люди, и
мы не знаем, чего они от нас хотят, и не было у нас с ними ни боя, ни
разговора". - "Завтра мы пошлем к ним письмо и узнаем, чего они хотят",
- молвил Гариб. И его приближенные сказали: "А имя их царя - МурадШах, и
подвластны ему сто тысяч всадников и три тысячи пеших, и двести из пле-
мен джиннов".
А приходу этого войска была великая причина..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят восьмая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят восьмая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что прибытию этого войска и пребыванию его
под городом Исбаниром была великая причина! Вот она. Когда царь Сабур
отослал свою дочь с двумя людьми и сказал им: "Утопите ее в Джейхуне", -
они вышли с нею и сказали ей: "Уходи своей дорогой и не показывайся тво-
ему отцу: он убьет нас и убьет тебя". И ФахрТадж пошла, недоумевая и не
зная, куда направиться, и говорила: "Где твои глаза, о Гариб, чтобы пос-
мотреть, в каком я положении и что со мной!"
И она ходила из одной земли в другую и из долины в долину, пока не
пришла в долину, где было много деревьев и каналов, а посреди поднима-
лась крепость, высоко построенная, с колоннами, уходящими ввысь, и по-
добная райскому саду. И Фахр-Тадж направилась к этой крепости и вошла в
нее и увидела, что она устлана шелковыми коврами и вокруг много золотых
и серебряных сосудов. И она нашла там сто рабынь из прекрасных не-
вольниц. И когда эти невольницы увидели Фахр-Тадж, они поднялись перед
нею и приветствовали ее, считая, что она из девушек джиннов. И они спро-
сили ее, кто она, и ФахрТадж ответила им: "Я дочь царя персов". И расс-
казала о том, что с ней случилось. И когда невольницы услышали ее слова,
они опечалились о ней и стали успокаивать ее сердце и сказали ей: "Успо-
кой свою душу и прохлади глаза: тебе будет что поесть и попить и во что
одеться, и мы все у тебя в услужении". И Фахр-Тадж пожелала им блага, а
потом невольницы подали ей еду, и она ела, пока не насытилась. И
Фахр-Тадж спросила невольниц: "А кто хозяин этого дворца и ваш повели-
тель?" И невольницы сказали ей: "Наш господин царь Сальсаль ибн Даль, и
он приходит каждый месяц на одну ночь, а утром уходит управлять племена-
ми джиннов".
И Фахр-Тадж провела у них пять дней и родила дитя мужского пола, по-
добное месяцу. И ему обрезали пуповину и насурьмили глаза, и назвали его
Мурад-Шахом. И он стал расти на коленях своей матери, и через малое вре-
мя прибыл царь Сальсаль, который ехал на слоне, белом, как бумага, вели-
чиной с высокую башню, и его окружали отряды джиннов. И царь вошел во
дворец, и его встретили сто его невольниц и поцеловали землю, и ФахрТадж
была с ними. И царь посмотрел на нее и спросил невольниц: "Кто такая эта
девушка?" И ему ответили: "Дочь Сабура, царя персов, турок и дейлеми-
тов". - "Кто привел ее в это место?" - спросил царь, и невольницы расс-
казали ему, что с ней случилось. И царь опечалился и сказал: "Не пе-
чалься и потерпи, пока твой сын вырастет и станет большим, а потом я
пойду в страну персов и срублю твоему отцу голову с плеч и посажу твоего
сына на престол персов, турок и дейлемитов".
И Фахр-Тадж поднялась и поцеловала царю руки и пожелала ему блага, и
она жила и воспитывала своего сына вместе с детьми царя.
И дети стали ездить на конях и выезжали на охоту и ловлю, и сын
Фахр-Тадж научился охотиться на зверей, и охотился на хищных львов, и ел
их мясо, так что его сердце сделалось крепче камня. И когда ему исполни-
лось пятнадцать лет жизни, его душа выросла в его глазах, и он спросил у
своей матери: "О матушка, а кто мой отец?" - "О дитя мое, - ответила
она, - твой отец - царь Гариб, царь Ирака, а я - дочь царя персов".
И затем она рассказала ему, что случилось, и, услышав это, мальчик
спросил ее: "А разве мой дед велел убить тебя и убить моего отца?" -
"Да", - ответила ФахрТадж. И Мурад-Шах воскликнул: "Клянусь тем, чем я
обязан тебе за воспитание, я пойду в город твоего отца и отрежу ему го-
лову и принесу ее тебе".
И Фахр-Тадж обрадовалась его словам..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Шестьсот семьдесят девятая ночь
Когда же настала шестьсот семьдесят девятая ночь, она сказала: "Дошло
до меня, о счастливый царь, что Мурад-Шах, сын Фахр-Тадж, выехал с двумя
сотнями маридов, с которыми он воспитывался, и стали они делать набеги и
пересекать дороги, и ехали до тех пор, пока не приблизились к земле Ши-
разской. И тогда они напали на город, и Мурад-Шах ворвался во дворец ца-
ря и скинул ему голову, когда он сидел на престоле, и убил из войска его
множество воинов, а оставшиеся в живых закричали: "Пощады, пощады!" И
стали целовать колено Мурад-Шаха. И он пересчитал их, и их оказалось де-
сять тысяч всадников, и они сели на коней, служа ему, а затем поехали в
Балх [553] и убили там царя и погубили его войско и подчинили его жителей.
Потом они отправились в Нурейн, а Мурад-Шах был уже во главе тридцати
тысяч войска, и правитель Нурейна вышел к ним добровольно и отдал им
деньги и редкости, и выехал с тридцатью тысячами войска. И они поехали,
направляясь к Самарканду персидскому, и взяли его, а потом направились в
Ахлат и взяли его. И затем они поехали дальше, и к какому городу ни под-
ходили, брали его, и оказался Мурад-Шах во главе большого войска, и
деньги и редкости, которые он захватывал в городах, он раздавал воинам,
и они полюбили его за его доблесть и щедрость. И он достиг Исба-
нир-аль-Мадаина и сказал: "Подождите, пока я приведу остальное мое войс-
ко и захвачу моего деда и поставлю его перед моей матерью. Я исцелю ее
сердце, огрубив ему голову".
И затем он послал людей, чтобы привести его мать, и потому не было
боя три дня. И прибыл Гариб, и с ним Зальзаль во главе сорока тысяч ма-
ридов, которые несли деньги и подарки, и Гариб спросил про воинов, рас-
положившихся здесь, и ему сказали: "Мы не знаем, откуда они, и они три
дня не сражаются с нами, и мы не сражаемся с ними".
И прибыла Фахр-Тадж, и ее сын Мурад-Шах обнял ее и сказал ей: "Сидя в
своей палатке, пока я не приведу к тебе твоего отца". И Фахр-Тадж поже-
лала ему поддержки от господа миров - господа небес и господа земель. А
когда наступило утро, Мурад-Шах сел на коня, и его двести маридов были
от него справа, а цари людей - слева, и ударили в барабаны войны. И Га-
риб услышал это и сел на коня и выехал, и он призвал своих людей к бою,
и джинны встали от него справа, а люди - слева. И выступил вперед Му-
рад-Шах, закованный в военные доспехи, и стал гонять своего коня направо
и налево, а затем закричал: "О люди, пусть не выезжает ко мне никто,
кроме вашего царя! Если он меня одолеет, то он будет повелителем обоих
войск, а если я его одолею, то убью его, как всякого другого".
И когда Гариб услышал слова Мурад-Шаха, он воскликнул: "Прочь, о пес
арабов!" И они понеслись друг на друга и бились копьями, пока они не
сломались, и дрались мечами, пока они не зазубрились, и они возвращались
и убегали, приближались и удалялись, пока не наступил полдень. И упали
под ними кони, и они сошли на землю и схватили друг друга. И тут Му-
рад-Шах бросился на Гариба и поднял его, держа на весу, и хотел ударять
его об землю, но Гариб схватил его за уши и с силой потянул их" и Му-
рад-Шах почувствовал, что небо покрыло землю, и закричал во все горло и
воскликнул: "Я под твоей защитой, о витязь времени!" И Гариб связал
его..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Ночь, дополняющая до шестисот восьмидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до шестисот восьмидесяти, она ска-
зала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Гариб схватил Му-
рад-Шаха за уши и потянул их, Мурад-Шах закричал: "Я под твоей защитой,
о витязь времени!" И Гариб связал его, и мариды, сподвижники Мурад-Шаха,
хотели броситься и освободить его, но Гариб понесся с тысячью маридов, и
они хотели схватить маридов Мурад-Шаха, но те закричали: "Пощады, поща-
ды!" И побросали оружие. И Гариб сел в своем шатре (а он был из зеленого
шелка, вышитый червонным золотом и окаймленный жемчугом и драгоценными
камнями) и призвал Мурад-Шаха, и его привели к нему, подскакивавшего в
цепях и путах.
И когда Мурад-Шах увидал Гариба, он опустил голову к земле от стыда.
И Гариб спросил его: "О пес арабов, каковы твои свойства, что ты выезжа-
ешь на царей и хочешь с ними соперничать?" - "О владыка, не взыщи с ме-
ня, у меня есть оправдание", - сказал Мурад-Шах. "А каково лицо твоего
оправдания?" - спросил Гариб, и Мурад-Шах ответил: "О владыка, знай, что
я вышел отомстить за моего отца и мать Сабуру, царю персов; он хотел их
убить, но моя мать спаслась, и я не знаю, убит мой отец или нет".
И когда Гариб услышал его слова, он воскликнул: "Клянусь Аллахом, ты
оправдан! Но кто твой отец и твоя мать и как имя твоего отца и твоей ма-
тери?" - "Имя моего отца - Гариб, царь Ирака, а имя моей матери -
Фахр-Тадж, дочь Сабура, царя персов", - ответил МурадШах. И когда Гариб
услыхал его слова, он вскрикнул великим криком и упал без памяти. И на
него побрызгали розовой водой, и он очнулся и спросил Мурад-Шаха: "Ты -
сын Гариба от Фахр-Тадж?" - и когда МурадШах ответил: "Да", - он воск-
ликнул: "Ты - витязь, сын витязя! Снимите цепи с моего сына!"
И Сахим с аль-Кайладжаном подошли и освободили Мурад-Шаха, и Гариб
прижал своего сына к груди и посадил его с собою рядом и спросил: "Где
твоя мать?" - "Она у меня, в моей палатке", - отвечал Мурад-Шах. И Гариб
сказал ему: "Приведи ее ко мне!" И Мурад-Шах сел на коня и поехал к сво-
им палаткам, и его люди встретили его и обрадовались его спасению и ста-
ли спрашивать его о его положении, но он воскликнул: "Не время теперь
для вопросов!" И он вошел к своей матери и рассказал ей о том, что слу-
чилось, и она обрадовалась сильной радостью.
И Мурад-Шах привел ее к своему отцу, и они обнялись и обрадовались
друг другу, и Фахр-Тадж приняла ислам, и принял ислам Мурад-Шах, и они
предложили ислам своим воинам, и те все предались Аллаху сердцем и язы-
ком, и Гариб обрадовался, что они стали мусульманами. А затем он призвал
паря Сабура и его сына Вард-Шаха и стал ругать их за их поступки и пред-
ложил им ислам, а когда они отказались, распял их на воротах города.
И город украсили, и жители его обрадовались и стали украшать город, и
они надели на Мурад-Шаха венец Хосроев и сделали его царем персов, турок
и дейлемитов. И царь Гариб послал своего дядю, царя ад-Дамига, правите-
лем в Ирак, и подчинились ему все земли и рабы. И Гариб жил у себя в
царстве, справедливо поступая с подданными, и все люди полюбили его, и
они жили приятнейшей жизнью, пока не пришла к ним Разрушительница нас-
лаждений и Разлучительница собраний. Да будет же слава тому, чье величие
и бытие постоянно и чьи милости велики над созданиями его.
Вот то, что дошло до пас из рассказа о Гарибе и Аджибе.
|
